- Источник:
- Личный архив
Голос Ирины Бржевской действительно перепутать невозможно. Наберите ее имя в Интернете и сами убедитесь – тембр уникальный. Четверть века Ирина Сергеевна, первая исполнительница «Московских окон», не выступает на большой сцене, но объяви завтра о ее концерте, благодарные поклонники обязательно соберутся. Потому что она – настоящая звезда с великолепным репертуаром. Да и выглядит в свои 84 года просто фантастически.
– Да что вы, Андрей! В молодости была хорошенькой и все время хотела танцевать. Я училась на отделении музыкальной комедии в ГИТИСе, и преподаватели все время твердили: «Бржевская, опять ты двигаешься, несешь сюда эстраду. Неужели трудно стоять, как нормальный человек».
– Но все-таки дайте совет, как сохранить такую прекрасную физическую форму?
– Я давно занимаюсь трансцендентальной медитацией, которую практиковал известный йог Махариши. За эти годы ни одного раза не пропустила,
даже когда ездила на гастроли. Выгоняла всех музыкантов из купе, чтобы была тишина, и медитировала. Принцип учения в том, что учитель дает
тебе особую мантру и ты полностью расслабляешься, пятнадцать минут абсолютного релакса. Люди, которые вместе со мной начинали, выглядят на
двадцать лет моложе ровесников и до сих пор не имеют проблем со здоровьем. Никаких инфарктов, ужасов онкологии. А еще я три раза в неделю плаваю в открытом бассейне, потом сауна – и пешком домой. Выхожу как-то утром зимой, соседка спрашивает: «Ты куда?» – «В бассейн». Она рот открыла: «Но ведь на улице минус 25, может, он закрыт». – «Нет, – говорю. – Бассейн открытый и работает всегда». Не стала ее шокировать, что из душа надо еще метров двадцать голой по улице пройти.
– Говорят, вы дружили с легендарной Руслановой. Какой урок она, как человек, попавший в мясорубку сталинских репрессий, отсидевший в тюрьмах, вам дала?
– Лидия Андреевна звала меня деточкой и постоянно говорила: «Имей друзей и береги здоровье, больше ничего в жизни не надо. У нее же сильнейший диабет был, иногда я видела, как за кулисами она прямо через сарафан укол себе делала. Еле на ногах держалась, а только выйдет на сцену, затянет «Ва-аленки, да валенки», и до сих пор у меня мурашки по коже…
– От ваших песен «Геолог», «У меня такой характер», «Хороши вечера на Оби» похожие ощущения… А как вы стали первой исполнительницей «Московских окон»?
– Была в Сочи, и только вернулась с отдыха, меня вызывают на радио (я тогда сотрудничала с оркестром Юрия Силантьева) и за голову хватаются:
«Боже, какая вы загоревшая, прямо негритянка!» А надо ехать в Лейпциг, представлять страну на международном конкурсе песни. Но Тихона Хренникова моя чернота не смутила, и он предложил «Московские окна». Я проиграла утром, посмотрела, думаю, никаких вариантов, моя песня. Но для конкурса нужно перевести ее на немецкий. Прислали какого-то поэта, он написал три куплета, я все вызубрила, правильное ударение поставили. И уже на первом концерте в Германии – необыкновенный успех, принимают буквально на ура. А потом местные журналисты спрашивают: «Ваша певица замечательная, очень лирическая. Только скажите, на каком языке она пела?» После смеха выяснилось, что наш переводчик не учел особенностей диалектов и никто ни слова не понял.
– Когда вы смотрите на свои фотографии в молодости, о чем думаете?
– Думаю, что хорошее было время, мы несли людям радость. В каких только городах и поселках не побывали. Я нигде не отказывалась выступать. Иногда и дороги-то нет, а нас от поезда везут куда-то сто километров, потом сажают на теплоход. Через три часа причаливаем и не успеваем даже сойти на берег, умоляют: «Ирина, публика уже собралась, ждут», а я восемнадцать часов в дороге! Но 25 песен за сольный концерт одна к одной.
– И никакой фонограммы?
– О чем вы говорите! Часто и микрофоны-то были самодельными, ломались, так что выступала и без них. Но песни-то были необыкновенными, даже в лирических какой-то смысл заложен. Красота, любовь, нежность.
– Возвращаясь к вашей отличной фигуре, каких-то диет придерживаетесь?
– Один раз я пересеклась на концерте с Любовью Орловой. Она была в таком облегающем голубом платьице, маленькая, стройная. Я спросила: «Любовь Петровна, вы столько лет в идеальном весе?» И она рассказала, что всю жизнь сидит на строжайшей диете и только один раз в году, в новогоднюю ночь, позволяет себе попробовать всего по кусочку, чтобы потом вспоминать. Но лучший совет дала одна немка, наша переводчица фрау Эльза. Мы были в ГДР на гастролях вместе с группой из наших республик, и, глядя на необъятные тела солисток украинского ансамбля, которые на банкетах уминали тарелку за тарелкой, она, худенькая-худенькая, по сравнению с ними просто девочка, широко открывала глаза. Но что же делать, спрашиваю, как не превратиться в толстую тетку? «Очень просто, – ответила фрау Эльза, – жри половина».
