С актером и режиссером Андреем Соколовым мы беседовали на фестивале «Алые Паруса Артека» в Крыму. В этом году он стал президентом детского смотра, ранее эту должность долгие годы занимал Василий Семенович Лановой. К новым амплуа артисту точно не привыкать, сколько разных ролей он примерил на себя, кем только не был: от слесаря-сантехника до управляющего юридической фирмой. В юности строил БАМ, занимался бальными танцами, потом, помимо основного призвания, вел программы на телевидении, писал сценарии, в свободное же время Соколов — заядлый рыболов, охотник, хоккеист, мотоциклист… Любопытных фактов в биографии этого мужчины невероятное количество.
А все потому, что Андрей старается не терять ощущения свежести жизни, удивлять и удивляться сам, получать удовольствие от процесса, а не самой цели. И, судя по всему, удается: глаз блестит, плечи широко расправлены, а настроение как будто всегда на высоте. 13 августа актер отпразднует 60-летие. Незадолго до важной даты он дал «СтарХиту» большое интервью.
Любите вообще праздновать дни рождения? Многие с возрастом все меньше и меньше, а кто-то по-прежнему радуется как ребенок.
Я в последнее время отмечаю только пятилетки. Интересное такое наблюдение: вот вроде общаешься с людьми, считаешь, что они с тобой равноценны и в возрасте, и в уровне знаний. А потом к тебе вдруг обращаются: «Андрей Алексеевич». Понимаешь, что весовая категория несколько сместилась. В юности всегда мечтаешь стать взрослее, особенно когда самым младшим в компании бегаешь, как шантрапа. Не соображая еще, что обратной дороги, увы, нет. Точно могу сказать по себе: человек нарабатывает свой определенный возраст, в котором существует. Я за жизнь видел немало юных стариков и пожилых молодых людей. Ты в юности рискуешь стать пожилым, если ничего не хочешь. И наоборот. В качестве примера можно взять Василия Семеновича Ланового, который на девятом десятке лет горел, кайфовал. Вот это позиция, круто, когда так.
Вы много лет ездили вместе с ним на детский кинофестиваль в Артек. Были близки? Все говорили, что Лановой достаточно сложный человек.
Я был долгие годы вице-президентом «Алых парусов». Но не могу сказать, что мы близко общались, сохранялась некая дистанция. Василий Семенович ведь помимо всего прочего был у меня в Щуке педагогом, преподавал художественное слово. Поэтому отношение учитель-ученик, конечно, осталось. Хоть вроде уже и сам народный артист, а такое никуда не пропадает.
Робели перед ним?
Не робел, но глубоко уважал. Робел я только перед Владимиром Абрамовичем Этушем. Это единственный человек, из-за которого я плакал от обиды на мастерстве в Щукинском училище. Помню, будучи студентом второго курса, начал делать отрывок, а он меня прессовал так, что я уже не знал, куда деваться. Он свои брови сдвигает — я все больше и больше зажимаюсь. В итоге, когда он ставил отрывок из картины «Иван Васильевич меняет профессию», у меня была такая рана на сердце, так переживал. Но потом, слава Богу, отношения выстроились.
Тем не менее, очередная пятилетка пройдена. Какие планы на дату?
С одной стороны, у меня достаточно эгоистичная позиция: позвать всех, кого хочу видеть, и главное, что эти люди не смогут мне в этот день отказать. Последние несколько пятилетий отмечал почти одинаково — у меня есть близкий товарищ, крестный моей дочки, кум, а у него — свои корабли. В августе погода всегда в основном клевая, так что садимся и плывем по реке — собирается примерно 50-100 человек. И главное, никто не может выйти (смеется).
Лет -дцать назад вы говорили про «Ленком», что у вас там как будто нет перспектив. Но не ушли, по-прежнему там служите.
Это из той серии, когда я уже долго работал в театре, а сыграл всего две роли. Причем вели разговоры с Марком Анатольевичем Захаровым, который обещал много, но в результате, к сожалению, реализовано ничего не было. Могу сейчас спустя время говорить такие вещи, потому что расплатился за них годами своей жизни. Но все люди разные. Кто-то впадает в депрессию от подобного положения, а я пошел и закончил высшие режиссерские курсы, получил еще одно образование и стал снимать кино. Это как в айкидо — старался трансформировать энергию в работу.
Вас все сейчас в театре устраивает? Уже сколько времени продолжаются разборки между Марком Варшавером и Александрой Захаровой, это как-то отражается на учреждении?
В этом противостоянии все непросто и, конечно, хорошего в происходящем мало, что тут говорить. Спокойствия и гармонии в театр оно не приносит. Марку Борисовичу за все, что он делает, огромное спасибо. Скольким людям Варшавер помог — не только во время пандемии, когда отправлял людей в больницы, тем самым спасая им жизни, но и вообще за тот период, что работает в «Ленкоме». Управлять такой махиной и быть компромиссным — великое искусство. А также я стараюсь не выносить сор из избы. Дай Бог Варшаверу как можно дольше делать то, что он сейчас делает. В данный момент в театре творческая атмосфера, народ работает. Да, было время, когда, к сожалению, не все даже выходили на сцену, сейчас же — практически любой может подойти и попросить сделать заявку на роль.
В числе активно недовольных политикой Варшавера Людмила Поргина. Которая, видимо, так и подошла, но ей дали слишком скромную роль.
Я наблюдаю за происходящим, читаю ее высказывания и абсолютно не понимаю, как можно так себя вести после того, сколько ей и Николаю Петровичу Марк Борисович сделал добра.
В «Ленкоме» какое-то время шли спектакли Константина Богомолова. Но не прижились. Как вы относитесь к такому современному театру?
Стараюсь смотреть постановки, но не когда приглашают, а именно самому ходить — чтобы иметь право на собственное мнение. Плюс времени свободного не так много — хочется его тратить на те вещи, которые заведомо могут оказаться неплохими. Если говорить про Богомолова, то он талантливый человек, но то, что я видел у нас — не мой формат, не моя история. Чтобы иметь право судить об остальном — нужно самому увидеть. Сейчас же такое время, когда люди выдают какое-то модное общественное мнение за свое, даже не потрудившись изучить вопрос.
Подобное случилось, кстати, с Бузовой, когда все передавали осуждение из уст в уста — мол, человек плохо играет и ужасно поет на сцене МХАТа. А ведь она по сюжету шпионка, выдающая себя за певицу. Вы, кстати, как относитесь к таким персонажам на театральных подмостках?
Если это знаковый человек, который оправдывает замысел, то почему бы и не пригласить звезду.
У вас, наверно, уже нервный тик при словосочетании «секс-символ», но от звания никуда не деться. А нынешние секс-символы — какие они, видите разницу?
Это звание в целом описывает человека, который чем-то привлек внимание, влюбил. Времена меняется, как и кумиры. У современной молодежи свои — и, к сожалению, бывает, что это кто-то типа бесталанных блогеров, но что делать.
Вы таких выскочек из Интернета не приветствуете? Они же тоже есть, прорвались.
У меня странное такое складывается впечатление, потому что то, что порой несет тот же Моргенштерн*, — это порок. А он, как известно, всегда манок, провокационен, на него легко подсесть. Детям нужно дозировано показывать какие-то вещи. И должно быть противоядие. А его нет. Они воспринимают Моргенштерна* за чистую монету, как будто его образ жизни — единственно правильный. Это у нас еще имеется какое-то противоядие, какое-то понимание — у людей, которые что-то видели в жизни. То же самое и по остальным персонажам. Кроме того, у нас не существует некой прослойки, среднего звена: все сразу хотят из грязи в князи — зарабатывать миллионы, особо ничего не делая. Но рано или поздно, если ты взлетел вверх, не переступая ступеньки, карточный домик разрушится. Фундамент все равно нужно строить. Я не хочу никого обижать, оскорблять, но это ведь тоже государственная политика. Настолько у нас все в запущенном состоянии, выгребать и выгребать.
*Моргенштерн признан иноагентом по решению Минюста РФ от 06.05.2022
Дети в принципе сейчас увлечены всякими модными соцсетями, мультики уже мало кто, наверно, и смотрит. Да и детских фильмов очень мало.
Для меня был парадокс, когда мы проводили очередной детский кинофестиваль в Подмосковье. Собрались ребята 7-15 лет, огромный зал. И я спросил, мол, если бы мы с вами сейчас стали снимать кино, кого бы вы хотели видеть главным героем? И ни одного русского имени не прозвучало. Ни Бабы Яги, ни Шапокляк, ни Незнайки. Я понимаю, что время идет, но получается, что у нас дети-то растут на чужой культуре, впитывают чужие истины. У них и менталитет другой будет. Мы с молоком матери впариваем то, чего не должно быть. Я уверен, что детская культура должна финансироваться не по остаточному принципу, ведь мы закладываем наше будущее. Нельзя с ней делать то, что творится в последнее время. Сколько раз мы ратовали за возвращение той же АБВГДейку, но ответ один — «не формат». Сколько раз говорили о том, что бессмысленно крутить детские фильмы в час ночи, кто их будет смотреть. Но тем самым как бы выполняются обязательства по показу. Детское кино не должно быть не форматом, это большая государственная политика, отдельно стоящий пласт.
Вы три года назад выдвигались кандидатом в Мосгордуму. Наверно, как раз этим планировали заниматься? Больше не собираетесь делать попыток?
Да, детским кино, культурой в целом. Естественно, шел с открытым забралом, и для меня стал большой неожиданностью, скажем так, тот пресс, под который я попал. Потом уже начинаешь понимать, что политика — тоже большое искусство. Это то, чему надо учиться, там есть определенные правила, к которым я, возможно, не был готов. Но было уже поздно, всех нас подстригли. В будущем — не знаю, надо как-то адекватно соизмерять свои силы. Сейчас я набираю курс в Институте театрального искусства: у меня перед ребятами обязательства — довести их до выпуска. А это четыре года. Ну а политика сейчас и так везде.
В кино вы когда-то оказались случайно. Много ли таких знаковых случайностей было в жизни?
Каждая случайность закономерна и должна быть подготовлена. Если ты, к примеру, хочешь сниматься у Спилберга, надо, как минимум, выучить язык, закончить актерскую школу и походить на кастинги. Чтоб не как в анекдоте, когда мужик постоянно просит: «Господи, вот бы выиграть в лотерею, помоги!» Уже настолько замучил, что небеса разверзлись и оттуда голос: «Ну ты хотя бы билет купи». Я сначала закончил авиационно-технологический институт, а потом целенаправленно пошел учиться на актерский — выпустился с красным дипломом, знал, что хотел. Был «козырным», единственный в театральном училище рассекал на автомобиле, на который заработал на стройке БАМа. Естественно, меня пользовали. Ну и я тоже пользовался тем, что меня пользовали. Когда одна девушка попросила отвезти ее на киностудию имени Горького, конечно, согласился. Во-первых, она была красивая, а во-вторых, подумал, что это мой шанс. Стал там бродить по этажам, изучать, все казалось таким интересным. Проходил мимо открытой двери и заметил, что мужчина, который там сидел, обратил на меня внимание. Дай, думаю, пройдусь еще раз. И вот он случай. Оказалось, это режиссер Виталий Макаров, который начинал тогда снимать фильм «Она с метлой, он в черной шляпе». Вскоре вышел помреж, спросил, кто я, что я. И все в итоге сложилось. Если брать ту же «Маленькую Веру», там тоже случайность. Был показ самостоятельных отрывков нашего курса. Я сидел на лавке с другими студентами, смотрел, как наши коллеги играют, реагировал. А на кафедре обычно приглашали разных режиссеров, сценаристов. И тут вижу, одна женщина смотрит уже не на сцену, а на меня. Это была второй режиссер картины Валентина Переверзева.
Как считаете, что сейчас нужно артисту, чтобы стать секс-символом?
Если каждый день в течение месяца показывать по телевизору обезьяну, то и она станет звездой. На мой взгляд, косая сажень в плечах, голубые глаза и белокурые волосы — не самое главное. Конечно, желательно, чтобы у человека были какие-то способности, харизма, чтобы было за что любить. Аль Пачино, Джек Николсон, Евгений Леонов — сколько в них мощи? Про мой спектакль «ЛюБоль», который сейчас идет в Ленкоме, некоторые критики писали, что там странное распределение ролей. Потому что Иван Агапов играет человека, которого любит главная героиня, а я — просто его товарищ. И хорошо бы было поменять нас местами. Но я как раз и хочу доказать, что человека любят не за рост и не за плечи, а за тот изюм, который в нем есть. Иван Валерьевич — очень интересный актер, самобытный, для меня в одном ряду со Смоктуновским. Это во-первых, а во-вторых, я не люблю предсказуемые вещи — интересно, когда парадокс.
Странный вопрос мужчине, но тем не менее, кого вы считаете современными секс-символами в кино?
Их настолько много, что не сосчитать. Для того чтобы перечислить всех, не хватит места в интервью. Поэтому обойдемся одним — Андреем Соколовым.
Вы не раз высказывались в поддержку спецоперации. И осудили тех, кто уехал и критикует Родину из-за рубежа. Но при этом наша культура лишилась и большого количества по-настоящему талантливых людей. Та же Алла Борисовна, Макаревич, Гребенщиков, Литвинова, Хаматова… Что думаете об их поступках и словах? Смогут ли они вернуться и дальше работать?
Согласен. Но каждый случай отдельный, люди неординарные, нужно понимать, что у каждого в жизни происходит, нельзя грести под одну гребенку. Я с огромным уважением отношусь к Алле Борисовне, мы знакомы, но понимаю, что в то время, когда летят снаряды, не до сантиментов. Ведь если разбираться детально, то все живые люди, кто-то мог и правда по-человечески испугаться. Кто-то мог сделать те или иные вещи, потому что не знал, как себя вести, на эмоциях выплеснуть. Я категорически против того, чтобы всех уехавших из России публичных людей ставить в один ряд. С некоторыми мы поддерживаем связь, общаемся. Многие, не только артисты, кто продолжает жить и работать в нашей стране, тоже по-разному к происходящему относятся.
То есть ни с кем вас ситуация не рассорила?
К сожалению, многие из нас оказались по разные стороны баррикад. Сегодняшняя информационная война настолько мощная, что легко потеряться в пространстве. Нужно разговаривать. Не говорить долго на неудобные темы не получится — рано или поздно придется сделать выбор. Когда априори уважаешь человека, можно сразу расставить акценты. Озвучивается мнение, аргументируется: если оно у собеседника полярное твоему, можно ведь с пониманием отнестись, а не воспринимать в штыки. Мы же люди, надо думать.
Вы, судя по всему, любитель экстрима. Мотоциклы, охота, хоккей. ЧП случались?
Да вообще не считаю, что это какие-то опасные увлечения. Но большое количество общих наркозов, конечно, говорят сами за себя. Бывало и мотоцикл заваливался, — не знаю ни одного байкера, кто ни разу этого не испытал. С парашютом тоже случались странные вещи, но жизнь продолжается. Недавно вот совершили мотопробег от Ростова до Сочи.
А поспокойнее есть какие-то хобби?
Люблю шахматы, пытаюсь складывать рифмы из слов. Но это такое дело, зависит от ритма жизни. Если ты в суете, то ничего не получается. Надо остановиться, поймать состояние покоя. Должно совпасть настроение, желание, возможность. Последнее стихотворение написал примерно полгода назад — «Не ждите милость от друзей» называется.
Вы сейчас находитесь в гармонии с самим собой? Довольны тем, что имеете?
Человек такое существо — он никогда не бывает доволен. Гармония ведь возникает на доли секунды, надо уметь ценить такие моменты. Когда два шара круглых друг на друга ставишь — сколько они так простоят? Мы все время к ней стремимся. Про себя могу сказать, что в данный момент есть некое просветление в мозгу: начинаешь какие-то вещи понимать, в частности даже не связанные с тобой. Это дорогого стоит, когда получаешь удовольствие от процесса размышления.
У всех людей жизнь протекает периодами. Недавно беседовала с Григорием Лепсом, ему 16 июля тоже исполнилось 60. И он сказал, что сейчас проживает скорее несчастливый этап. А как у вас?
У монетки есть орел и решка, а мы все живем по закону ребра. Но в целом на данный момент могу сказать, что у меня все хорошо.
А депрессии случаются? Как вы проживаете трудности?
Корпусом влево, а сам вправо. Я живой человек — случается всякое. Из депрессии достаточно сложно выходить, поэтому предпочитаю ловить на подходе и стараться купировать. Если, конечно, не хочется всласть подепрессировать, и ты имеешь время и желание пожалеть себя любимого. Но вещь опасная. Можно впасть в такую, что не выберешься.
Многие актеры в пандемию жаловались на отсутствие работы. Вы ощутили на себе какой-то кризис?
Съемок не было, спектаклей тоже, это да. Но «Танцы со звездами» выручили. На проекте был плотный график. А еще в какой-то момент я почувствовал некую ответственность и необходимость в своей непосредственно актерской профессии — каждый вечер на протяжении месяца читал по вечерам роман и стихи в прямых эфирах. И это оказалось востребовано, мне самому было интересно, понимал, что у меня есть возможность помочь людям словом. Плюс, наконец, нашел время, перетряхнул свои архивы, от чего-то избавился. Можно было сидеть на диване бока наедать, но я провел время с пользой для дела.
Когда-то вы пробовали себя в бизнесе — открывали юридическую фирму, туристическое агентство. Не возникает мыслей вернуться в эту стезю?
Я был еще и членом совета директоров одной топливной компании. Но, кстати, юридическая контора в итоге плохо закончилась, потому что моим именем начали пользоваться. Был даже суд, иски — я отстаивал честь и достоинство. Сначала все шло хорошо, а потом, видимо, — настолько хорошо, что люди брали деньги и ничего не делали. Для меня это стало потрясением. На одном из телеканалов даже вышла передача под названием «Андрей Соколов обманывает пенсионеров». Это было жестко и очень больно. Да и бизнес — это когда ты можешь купить себе самолет или пароход. А все остальное — мелкое предпринимательство. Но, если ты хочешь купить себе самолет или пароход, то ты должен идти к этому каждый день.
А какое у вас в целом отношение к деньгам — имеете «подушку безопасности» на случай той же пандемии?
Так сложилось, что мне приходится рассчитывать только на самого себя, больше не на кого. Хотя, казалось бы, есть же еще какие-то вещи социальные. Слово «государство» в этом контексте, конечно, было бы круто употребить, но, к сожалению, не особо работало. Кредиты никогда не беру — априори не моя история.
На что тратите, чем любите себя побаловать?
С течением времени понимаешь, что очки нужны для того, чтобы смотреть, телефон — чтобы разговаривать, а машина — чтобы ездить. Если есть возможность сделать комфортным период времени пребывания на земле, то и круто. Ну, и я же не один. Вокруг и близкие, и друзья.
Вы всегда говорили, что самым важным человеком в вашей жизни является мама. Как ее здоровье?
Да, это по-прежнему так. Тем более она уже сейчас в таком возрасте солидном. Но, Слава Богу. Периодически отправляю ее на ТО. А так мы живем в одном доме, я за ней всячески присматриваю. О здоровье она всегда отвечает — «по возрасту».
А вторым главным человеком вы считаете дочку. Часто ли удается с ней проводить время?
Софью Андреевну, да. Видимся, как только есть возможность, конечно, все хорошо.
Вы уже несколько лет в статусе холостяка. Наверно, в разном возрасте мужчины ценят в женщинах разные качества. Что для вас было важно в юности, а что сейчас?
Было бы странно, если бы мои взгляды никак не изменились. Количество переходит в качество. Жизнь же не магазин, где можно выбрать 90-60-90. Типажа у меня никакого нет. Дело всегда в химии, которая возникает. Почему в след одному человеку смотришь, а другому — нет? Что-то заставляет оглянуться. Здесь вопрос из разряда «почему — потому». Бывает, что видишь человека и понимаешь — да, что-то есть, твой. Такое же не так часто случается.
Ну это же только первый взгляд. А потом-то узнаешь глубже.
И начинаются драмы-скандалы! (смеется)
Но вы по-прежнему легко влюбляетесь?
Что значит по-прежнему? «Ведь обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад». Кто сказал, что я легко влюбляюсь?
Почему-то складывается такое впечатление.
Влюбляться и, к примеру, флиртовать — это разные вещи. Мне, действительно, жаль бедного Вайнштейна, которого разбомбили. Понятно, что были предпосылки, наверно, и так далее. Но отношения между мужчиной и женщиной, которые изначально построены на притяжении противоположностей, это же нормально. Конечно, я обращаю внимание на женщин, интересных женщин, почему нет.
А к одиночеству как относитесь? Есть среди творческих людей такие интроверты, которые даже от семьи дистанцируются.
С уважением отношусь, чувствую себя вполне комфортно. Скажу так: мне необходимы периоды, когда я совсем один.
Еще вот обратила внимание, что человек вы хозяйственный. Тут на фестивале ко всем вопросам тут же подключаетесь, решаете. В быту тоже сами все делаете?
При желании я могу и роды принять. Другое дело, что каждый должен заниматься своим делом. И время, потраченное на то, что не является моей профессией, наверно, потрачено не совсем правильно. А в охотку — почему нет. Есть одна компания, с которой мы ездим на рыбалку, где каждый раз назначается дежурный. Конечно, мы можем себе позволить переложить бытовые вопросы на специально обученных людей, но тут интересен сам процесс: такой квест, когда все сами. И когда дежурю я, все спокойны.
И еще вы как-то упомянули, что любите руководить. Вам важно по жизни быть главным — в коллективе, в семье?
Стратегически выстроить какие-то процессы я, действительно, могу. Но опять же надо понимать, стоит ли это делать. Смысл в том, что если ты по профессии снимаешь кино или еще что-то, то ты волей-неволей руководишь. Если ты затеял какую-то историю, где стоишь во главе идеи, то все равно разруливаешь сам. В семье априори так получается, что я был всегда главным. Что касается обычной жизни — то у меня нет цели воевать за место под солнцем. Если есть конкретная задача, для выполнения которой нужно взять на себя обязанности лидера, то пожалуйста. А добившись — можно и отдохнуть. Не вижу смысла все время быть на коне. С удовольствием передаю знамя впереди бегущему.
Фото: Ольга Плетенева, Legion-Media, PhotoXPress, архивы пресс-служб, соцсети
