Пара Бородиной и олимпийского чемпиона Соловьева определенно одна из самых обсуждаемых на «Ледниковом периоде». Поклонники следят за каждым их движением, а хейтеры ждут провала и неустанно сравнивают Ксению с предшественницей — Ольгой Бузовой. Именно с ней Дмитрий катался в прошлом сезоне популярного проекта.
Так или иначе, сегодня ребята вместе с травмированной Аглаей Шиловской и Максимом Шабалиным оказались в номинации на вылет. Строгая Татьяна Тарасова буквально разнесла Бородину после очередного выступления: «Поддержка могла бы быть красивой. То коленки в разную сторону, то руки... Это я про Ксюшу-голубку. Номер не «дышал». Он был весь ровный и неинтересный».
По словам Соловьева, трудности и критика придали сил — они готовы бороться до конца!
Как считаете, почему в третьем выпуске получили низкие оценки? Как вообще реагируете на поражения, переживаете?
Думаю, очень сильно сказывается то, что у Ксюши нет хореографического и актерского прошлого. Нет опыта работы именно на сцене, а тем более — на катке. Поэтому включается человеческий фактор — человек боится и зажимается. Боится не льда, а допустить ошибку. Это спортсмены привыкли: у нас до Олимпиады много соревнований, где мы пробуем справляться с нервами. Так же как у актеров, которые работают на камеру, постоянно вживаются в сложные роли. Актерское мастерство дает достаточно большое преимущество перед теми, у кого его нет вовсе. Я максималист, не люблю проигрывать. Учу Ксюшу, что, выходя на тренировочный лед, надо выжимать 300% для того, чтобы в день Х, когда есть всего одна попытка, показать наработанное хотя бы на 200%. Мы проводим по 6-7 часов на площадке, Ксения отдается проекту, очень старается, полюбила фигурное катание. Покидать шоу безумно не хочется. Вижу, как она отказывается от каких-то своих дел в пользу тренировок. Мы даже перекусываем порой, не уходя далеко от катка: 15 минут и обратно. Да, много требую, особенно в плане поддержек. Я из спорта, во мне бьет перфекционизм в плане эстетики, техники. Прогресс существенный! Осталось поработать над настроем на те самые ответственные минуты.
А как Бородина относится к проигрышам, как считаете?
Конечно, Ксюха все принимает очень близко к сердцу — поражения, низкие оценки. Для нее ведь иногда непонятно, почему так. После прокатов я ей объясняю, что есть вещи, к которым всегда можно придраться. Значит, надо быть не просто на уровне тех, с кем мы соревнуемся, а на четыре головы выше. Это не просто проект, это и преодоление себя: мы доказываем, что способны быть лучше, сильнее… творить невероятные вещи! У человека вообще безграничные возможности, если их в себе открывать, то можно каждый день удивляться!
Ксения в принципе держалась на коньках, когда пришла на «Ледниковый», или пришлось начинать с нуля?
Когда мы увиделись в первый раз, то она была, как у нас принято говорить, не в обиду Ксюше, каракатицей. Это когда человек не понимает, как поставить ногу, и они просто разъезжаются в разные стороны. Пришлось разучивать не только технические вещи, элементы и движения, но еще и актерски все обыгрывать, хореографически добавлять поворот головы, взгляд. Ксюша часто спрашивает: «А какая тут эмоция? А как надо сделать, чтобы было красиво?» Простые вопросы, на которые следуют сложные ответы. Для меня это тоже интересно: понимаю, что не стою на месте и развиваюсь. Стараюсь подходить творчески — по-разному объяснять. Процесс выстроен из мельчайших деталей, из них и складывается телевизионная картинка.
Бородина сказала, что, когда вылетит с проекта, сразу полетит в Дубай. А вы что планируете?
«Вылететь» — звучит не очень корректно по отношению ко мне. Я все-таки настроен бороться и уверен, что Ксюша со мной солидарна. Она тоже хочет дойти до конца! У нас еще столько возможностей, которые мы просто не реализовали. И я найду ниточку, за которую потянуть, чтобы в нужный момент вытянуть из Ксюши ту уверенность в себе, ту энергию, которые она уже излучает на тренировках. Чтобы люди удивились, насколько мощный может быть прогресс за столь короткое время. Что касается отдыха, то у меня его в планах нет — буду дальше трудиться. Нужно зарабатывать деньги для семьи, для сына, для мамы. Хотелось бы, чтобы этот коронавирусный ужас поскорее закончился, чтобы мы смогли, наконец, вернуться к полноценной жизни и работе. Чем дольше я в фигурном катании, тем больше понимаю, как много этот спорт для меня значит. Хочется демонстрировать то, что внутри кипит.
В прошлый раз партнершу вам подобрал Илья Авербух, а в этот, кстати, как так получилось?
Я пробовался с несколькими девушками, и в итоге мы с Ксюшей как-то сошлись характерами. Увидел, что человек горит и настроен много работать, что ей, действительно, интересно. Бородина пришла на шоу не потому, что у нее какие-то проблемы и нужно что-то доказать. Ей, правда, нравится. В этом мы схожи.
Ксению постоянно хейтят в Интернете — больше нее, наверно, доставалось первое время только Милохину. Как она реагирует? Вам тоже ложка дегтя не прилетает?
В этом плане у Бородиной нет болезненного восприятия. Она самодостаточный человек, знает себе цену, идет с гордо поднятой головой. Но есть люди, которые специально провоцируют на реакцию — и это, как правило, обычная человеческая зависть. Медийные личности всегда получают кучу нелестных отзывов, мягко выражаясь. Мне тоже приходят разные сообщения, но в основном все-таки доброжелательные. Тех, кто пытается меня задеть и обидеть, игнорирую.
Вообще, как описали бы характер партнерши — тяжело с ней приходится? Все-таки, девушка очень строгая, скандальная и даже дерзкая. Может, как говорится, и матом послать. Вообще Бородина послушный ученик?
Да, Ксюша может ответить. Когда мне сказали, что можно попробоваться с ней, мы встречались лишь на одном мероприятии, да и то — просто поздоровались, даже не познакомились. Конечно, слышал о ее резком характере, о том, что она строгая. Но, знаете, за то время, пока мы катаемся, абсолютно этого не замечал. Вся ее, как некоторые говорят, злость, отражается именно на работе — идет в верное русло. Она злится на себя, когда что-то не выходит. Хоть мы совершенно разные, но получилась полная синхронизация. Чувствуем друг друга, понимаем, когда нужно помочь. И в плане общения тоже много общего — во взглядах на жизнь, профессию. Ксения — прекрасный ученик, она осознает, что здесь, на льду, не может ничего подсказать и предложить, так как не разбирается. Она доверяет мне на 99%, готова пробовать.
В прошлом интервью, когда с вами каталась Оля Бузова, вы говорили, что вам сложно справляться с ее слезами. А Ксюша хотя бы раз позволяла себе поплакать?
Оля очень эмоциональный человек и она проживает свои эмоции через слезы. А Ксюша по натуре другая. Она, наоборот, замыкается и держит в себе. И тут мы тоже похожи. Я, когда сильно переживаю, закрываюсь. Даже не знаю, как правильнее. Но могу сказать одно: мне максимально сложно справляться с женскими слезами — теряюсь и не знаю, что делать. Какие найти слова, как человека успокоить. С Ксюшей не приходится этого делать. Если у нее что-то не так, заранее предупреждает, мол, я сейчас немножечко напряжена. И сама потихоньку отходит. Мне так гораздо проще.
Случались травмы на тренировках? Какой-то очень травмонасыщенный сезон выдался.
Слава Богу, каких-то серьезных не было. Ну, а мелких, конечно, не избежать. Мы, хоть и не в профессиональном спорте, но реализуем сложные вещи, от которых начинает что-то болеть. У меня много специалистов, которые помогают: естественно, я их советовал и Оле в прошлом сезоне, и Ксюше. Ну и, разумеется, с особым вниманием отношусь к поддержкам, ведь одно неловкое движение и можно очень сильно пострадать. Тут риск не только покинуть проект, а вообще надолго оказаться в койке. Поэтому много раз проделываем все медленно, чтобы наработать моторику, и только потом добавляем темп.
А вообще с кем легче работается — с Олей или с Ксюшей? У кого прогресс ощутимее?
Мы в жизни привыкли все сравнивать — продукты в магазине, вещи. Но у людей разные характеры, взгляды, подходы, реакции. В проекте главное, чтобы человек был заряжен. Мы работаем в экспресс-режиме, приходится быстро все разучивать. Когда сейчас доходим до тех элементов, которые делали с Олей, у нас с Ксюшей что-то не выходит. А бывает и, наоборот, получается с лету такое, что у Бузовой не шло. У Оли все-таки за плечами немало концертов, она знает, как двигаться. У Бородиной данного опыта нет. Вот и вся разница.
А химия с Бородиной есть? Вы как-то признавались, что между вами с Олей она возникала.
И с Олей, и с Ксюшей она была и есть в плане взаимодействия на льду. Но разная. С Бузовой — своя энергия, сущность, оболочка, нас окружающая. Да, во время какого-то сложного элемента, Ксения, бывает, «выключается» и хочет просто сделать его. Потом снова играет эмоция. Важно держать энергию от начала до конца, чтобы химия витала в воздухе на протяжении всего номера. У нас она порой куда-то убегает. Хочу, чтобы Ксюша ее показывала, как на тренировках: так же легко, без лишнего напряга. Между партнерами важен контакт — это то, чего я добивался с Олей, и у нас получилось, и теперь добиваюсь с Ксюшей. Когда мужчина и женщина рядом и о чем-то рассказывают фигурным катанием, это, в любом случае, любовь.
Ксения говорила, что ей предлагали участвовать в шоу и раньше, но она отказывалась, боялась. Сейчас ей страшно делать какие-то вещи? Есть то, от чего отказывается?
Конечно, она боится. Но не говорит. Больше всего, наверняка, поддержек — они иногда очень высокие, приходится перехватывать руку, ногу, делать перевороты. Я прекрасно понимаю, насколько тяжело, когда всю жизнь ходишь по земле, вдруг начинать крутиться какими-то невероятными кульбитами — и даже не на полу, а на льду!
За кем из соперников наблюдаете с повышенным интересом?
Мы со всеми хорошо общаемся — с кем-то больше делимся впечатлениями, с кем-то меньше. Нет ни конфликтов, ни какого-то явного соперничества. Конечно, «Ледниковый период» подразумевает соревнование и, выходя на лед, я привык не просто стараться понравиться, а быть лучше остальных. Подружились с Яной Хохловой и Гелой Месхи. Мы говорили сейчас о химии, о похожести людей... Так вот у них, кстати, случилась эта синхронизация. Гела — невероятный актер и очень простой в общении человек — без лишнего пафоса, надменности. Яну я знаю давно — она работяга, экспериментатор. Они огромные молодцы, покорили меня номером из «Запаха женщины» — до мурашек.
Кстати, вы с Бузовой, насколько я помню, очень быстро поладили, проводили время и вне проекта вместе. А с Ксюшей тоже так?
Да, с Олей мы часто встречались вне льда, но все равно обсуждали фигурное катание, смотрели видео с соревнований. Общение этим не ограничивалось, даже побывал у нее на концерте, познакомился с творчеством. Мне интересно, с кем я работаю. С Ксюшей тоже общаемся вне катка, шутим. Конечно, тоже говорим о проекте, думаем над образами, ищем музыку. В будущем очень хочется попробовать какие-то эмоциональные роли — трагедию или, наоборот, нечто комическое. Рад, что у Ксюши нет короны на голове, она объективно оценивает свои силы. В целом очень теплая дружеская атмосфера. Многие тут могут решить, что мы ходим на свидания. Но сразу предвосхищаю слухи: на всех тренировках или обедах рядом моя жена Анюта. Мы все вместе прекрасно проводим время, интересным людям всегда есть, о чем поговорить.
