«Боже, куда меня везут, я же еще не рожала!» — такой была первая мысль, когда я открыла глаза и поняла, что вокруг люди в белых халатах, — рассказывает «СтарХиту» Виктория Левкина. — Яркий свет бил в лицо, происходило что-то определенно странное. Сразу же вспомнились сериалы про больницу — там часто бывают такие эпизоды». Правда, на этот раз все происходило в реальности. Девушку госпитализировали с подозрением на опухоль мозга, через пару дней диагноз не просто подтвердился, но и стал еще страшнее.
Вике уже провели операцию по удалению злокачественного образования, а также лучевую терапию, чтобы уничтожить клетки, которые с ним соприкасались. Сейчас Левкина находится дома, но следует рекомендациям врачей, а также звездного отца, который много лет назад сам столкнулся с онкологическим заболеванием.
Как вообще это все произошло — были ли какие-то предпосылки, симптомы?
Голова у меня в принципе болит крайне редко, и одна таблетка обычно решала проблему. Да и те я не люблю, старалась обходиться без них. В декабре, когда все и началось, несколько раз серьезно переболела, с температурой… 29-го числа чувствовала себя не плохо, а именно грустно. Слава богу, в этот день все находились дома — живу с мамой и дедушкой. Вечером я упала в обморок. И больше ничего не помню. Все остальное рассказала позже мама. Как оказалось, случились два эпилептических припадка с судорогами. Очнулась в больнице, когда меня везли куда-то на каталке. Сделали КТ. Госпитализировали в обычную поликлинику в Люблино, в которой оказались потрясающие врачи. В следующий раз пришла в себя уже в палате: мама разбудила и разъяснила, где я и почему. И добавила, что у меня нашли опухоль.
Что ты в этот момент почувствовала?
Первая реакция, когда мама уехала, — захотелось поделиться с друзьями, попрощаться. Испугалась ужасно. Написала всем, что у меня что-то с головой, я в больнице и мне страшно. Следующие два дня, 30 и 31 декабря, провела на успокоительных в ожидании МРТ — его назначили на 3 января. Ко мне приехала куча близких — с елками, подарками, безумно им всем благодарна. Очень поддержали, заверили, что все будет нормально. И после этого я стала еще больше понимать и ценить, какие невероятные люди меня окружают. Не каждый потащится из Подмосковья 31 декабря, потому что подруга в больнице. Я ведь не умирала, просто лежала, и всех успокоила сама почти сразу же.
Чья поддержка еще спасала?
Мамы. Ей было сложнее всего, очень распереживалась. Я ведь единственная дочь. Старалась при ней быть спокойнее, держаться. В какой-то момент просто поняла, что надо просто спокойно лечиться. Папа с Марусей тоже приехали на следующий же день.
Твой отец, Владимир Левкин, сам проходил через подобное… Может, что-то советовал, рассказывал?
У него была другая ситуация — дважды и гораздо хуже. Но я, естественно, стала узнавать, как он тогда себя чувствовал. Долго с ним общались по этому поводу. И, когда ты понимаешь, что твой папа выкарабкался из намного более сложной истории, веришь и в свои силы. Перед тобой живой пример того, что все будет хорошо. Мы с ним постоянно на связи. А моя болезнь очень сильно сплотила семью. Когда есть какой-то недуг, идет проверка всех направлений в жизни.
На какой стадии удалось обнаружить опухоль?
Изначально мне сказали, что это доброкачественная опухоль между первой и второй стадией — глиома. И удача, что ее нашли так рано. Но большим удивлением стало, когда после гистологии оказалось, что это третья степень — астроцитома, злокачественная. Мы встретились с заведующим хирургического отделения, он показал, где что у меня в голове. И дал какое-то первое понимание, что дальше. Объяснил, что образование может расти, поэтому, чем раньше его удалить, тем лучше. Расположение удобное — правая лобная доля, она никуда не вросла, в другие части головного мозга. После же необходимо будет пройти лучевую терапию, чтобы убить клетки, с которыми соприкасалась опухоль.
Как выбирали клинику для операции?
Мыслей, чтобы ехать за рубеж, у нас не было. Потому что решение надо было принимать быстро, все находились в шоке. Искали по знакомым, спрашивали что, где и как. Посоветовали именно ЦРБ, где все в итоге прошло замечательно, еще и кормили невероятно вкусно.
Эмоционально ты, получается, быстро справилась со страхами?
Да, просто приняла ситуацию — если надо резать, значит, пусть режут. Но во многих моментах мне помогал психолог — я два года проходила терапию. И до сих пор мы в хороших отношениях, если что-то случается, обращаюсь. Плюс я сама по второму образованию психолог-консультант, поэтому — за подобную поддержку. В современном мире нужен человек, который может тебя эмоционально выровнять, и неважно, что происходит.
Много времени пришлось провести в больницах?
10 января меня выписали после обморока и капельниц, а 14 января снова госпитализировали — уже на операцию. Хорошо, что все произошло быстро. Когда папа еще согласовывал со мной дату, начала переживать — хотелось скорее закрыть тему, начать выздоравливать. Ожидание в таких ситуациях — самое неприятное… 15 января меня прооперировал замечательный врач Царикаев Алан Викторович. Он круто мне помог, приободрил. Поэтому перед самим хирургическим вмешательством я улыбалась и желала удачи доктору. Его самого не видела, поэтому передавала через медсестру. Возможно, так проявлялась моя защитная реакция, но тем не менее. Уже на следующий день чувствовала себя отлично. И когда проснулась в реанимации, первое, что спросила: «Когда операция-то уже?» Меня успокоили и сказали, что она, оказывается, состоялась. Все было настолько хорошо сделано, что никаких отходняков, рвоты… Тем же вечером просила, чтоб меня вернули в обычную палату — хотелось скорее успокоить маму. Очень за нее и дедушку переживала. Ему 84 года, и для него это — большое потрясение. Повезло, что в момент, когда шла операция, показывали обращение Путина к гражданам, поэтому дед был занят.
Лучевую ты потом перенесла нормально? Не было побочек?
Ее делали полтора месяца, пять раз в неделю. Также принимала химические таблетки, от которых чувствуешь себя усталой и тошнит. Но я могла себя контролировать, думала, что будет гораздо хуже. Я и работала во время терапии, и уезжала после нее на встречи. Лучи — это не больно. Просто ощущаешь тепло в тех местах, куда они направлены. Первые два дня были сильные побочки типа рвоты, большой утомляемости. Но прописали дополнительные таблетки, которые все убирали.
Какие-то планы пострадали из-за внезапного недуга?
У меня были задачи по работе на январь-февраль. В перерывах между больницами я встретилась с коллегами, делегировала им все, что только возможно. Главный проект — молодежное объединение «Многогранник» — создали его шесть лет назад по моей инициативе. С того момента самостоятельно обучаем вожатых на базе одного из московских культурных центров. Сейчас у нас онлайн-программа, это то — чем я горю. Плюс работаю с молодежью — веду тренинги по конфликтологии, целеполаганию, ораторскому искусству, выезжаю на форумы. Да, когда-то мечтала стать актрисой, даже снялась в трех сериалах и хочу получить образование, но рада, что судьба сделала крутой поворот в другую сторону.
Сейчас уже можно поздравить с тем, что ты здорова?
Пока рано об этом говорить. В мае будет повторное МРТ, после которого все станет понятно.
Фото: Instagram (запрещенная в России экстремистская организация).com
