Ирина, первый вопрос о здоровье, потому что недавно все СМИ писали о вашей госпитализации, связав ее с удалением грудных имплантов. Так ли это? Как себя чувствуете сейчас?
Да, я действительно попала в больницу, но это никак не связано с операцией по удалению грудных имплантов — она была еще в октябре. Я тогда сама сделала пост из клиники Тимура Хайдарова, который избавил меня от этой «тяжелой ноши». В свое время это был порыв молодости! Я ведь не обладала выдающимися формами, поэтому увеличила грудь после рождения ребенка. Но с возрастом пожалела об этом. Решила рассказать, что убрала импланты потому, что хотела донести до всех, кто меня читает или слушает, что по истечении 12 лет «силикон» нужно или заменять или убирать вовсе. Что же касается недавней госпитализации, то ничего страшного не произошло. Просто пришлось лечь в больницу и сделать кое-какую процедуру. А сообщила об этом для того, чтобы поклонники знали — ближайший концерт переносится, так как мне противопоказаны физические нагрузки. С пластикой госпитализация никак не связана.
Вы быстро восстановились и уже отметили свой юбилей. Кстати, бытует суеверие о том, что 40 лет не отмечают. Или вы в такое не верите?
Во-первых, это, как вы правильно заметили, суеверие. Во-вторых, не празднуют мужчины. А для меня 40 — это всего лишь цифра, которая не имеет никакого значения. Мои друзья разного возраста — многие гораздо старше, есть и те, кто младше. Все зависит от внутреннего состояния: горят ли глаза у человека, энергичен ли он, радуется ли мелочам. У меня эта «детскость» осталась, поэтому я даже не думаю о возрасте.
На юбилей вы сделали подарок всем поклонникам — выпустили новый альбом Sorry. Всегда интересуюсь, зачем выпускать пластинку, если все сейчас слушают синглы?
Это неправда, что все любят синглы! Просто сейчас это модно, все стали привыкать к этому. А я давно хотела представить на суд публики альбом, несмотря на то, что существует негласное правило: в определенный период нужно выпускать синглы. Раньше я следовала этому. Теперь же думаю, что в Sorry каждый слушатель найдет что-то для себя.
Не боялись ли выпускать его 14 февраля? В этот день традиционно много премьер — фильмов, спектаклей, телешоу…
Знаю, что 14 февраля выходит много релизов, но я никогда и ничего не боюсь в творческом плане, поскольку ни с кем не конкурирую, да и другим конкурировать со мной бессмысленно. Никто не сможет за меня написать мои же песни. Я занимаю свою нишу на эстраде, в которую странно втискиваться кому-то другому.
Позволю себе перейти на личные темы. Вы влюблены сейчас? Понимаю, что вы ответите в духе «для музыканта важна влюбленность, чтобы творить…»
А я действительно так и отвечу! Состояние влюбленности у меня постоянное! И это чувство не относится к конкретному человеку. Я вообще влюблена во все то, что происходит вокруг. Не теряю оптимизма даже тогда, когда происходит что-то плохое, потому что знаю — все наладится. Так и живу с этой установкой. Это не означает, что я совершаю какие-то практики, как это сейчас модно... Просто уверена: все будет хорошо... Бессмысленно переживать, лезть под одеяло и страдать там из-за какого-то единичного события в жизни. Да, можно дать себе слабину: я, к примеру, страдаю один или два дня. А после начинаю заниматься делами. А вот про чувства к конкретному человеку я рассказывать пока не буду, так как личную жизнь не комментирую.
Почему спрашиваю... Сейчас в мире наметилась тенденция возврата к прошлым отношениям. Начали ее, как известно, Бен Аффлек и Дженнифер Лопес. СМИ активно пишут и про другие пары. А как вы считаете, можно ли войти в одну реку дважды?
Возможно, и входят, но у меня желания вернуться к кому-то из бывших — нет. Взять хотя бы экс-супруга (солист группы Plazma — Роман Черницын — прим.ред.): у нас прекрасные родственные отношения уже много лет. Рома — наш член семьи, моя любовь, которая переросла в совершенно другие чувства. Мы можем вместе поехать отдыхать или остаться дома вдвоем. Всегда есть общие темы, обсуждаем и личную жизнь друг друга.
Перед интервью внимательно посмотрели ваши соцсети: лейтмотивом сквозь посты проходит посыл, что вы не одиноки. Более того, в комментариях даже предполагают, что вы вернулись к Леониду Руденко. Вы действительно были суперклассной парой. Можете подтвердить или опровергнуть эту информацию?
Я не вернулась к Леониду, потому что никуда от него не уходила. Леня — мой друг. У нас удивительный творческий тандем — мы выпустили совместную песню «Девочки», которую написала я, а Леонид полностью сделал музыкальный продакшен и аранжировку. Не приписывайте нам роман! Мы друзья, творческие соратники, союзники… Когда нас видят вместе, то сразу пытаются поженить. А мы просто симпатичные молодые люди, которые сфотографировались вместе.
За вами закрепился имидж яркой сильной певицы, но многие стали забывать, что вы — потрясающий автор, который пишет для Киркорова, Зары, Тимати и многих других. Я недавно слушал интервью Ольги Серябкиной, которая сказала, что написанная ею песня стоит около миллиона рублей. А у вас какие расценки?
Не согласна с вами. Все помнят и знают, что я именно автор-исполнитель. Продолжаю писать для других, просто уже делаю это не так часто. Не люблю это сравнение, но для большинства авторов их творения (картины, книги, песни) — как дети. И я со своими расстаюсь очень тяжело. Песня у меня стоит дорого — не дешевле, чем у Серябкиной, как вы сказали, и даже дороже. Но зато вы получите качество от Дубцовой, как бы пафосно это ни звучало.
Как вы относитесь к тому, что в российском шоу-бизнесе наметился серьезный передел. Артисты старой гвардии уступают молодежи — блогерам, тиктокерам, звездам Сети. Будете «воевать» с ними?
Я не вижу тенденции к переделу. Старая гвардия, как вы говорите, никуда не денется. Речь идет о наших потрясающих народных артистах, у которых мы учились! Эти люди внесли огромный вклад в музыкальную историю нашей страны. Когда они были молодыми, не существовало Интернета и только талант мог привести к популярности. Сейчас иная ситуация. Но как бы там ни было, тиктокеры, рэперы, блогеры — все они имеют право на творчество — каждый в своей нише. В мою нишу им не попасть, так как я пишу песни, в которых есть мелодия и стихи, а не текста (иронично делает ударение на последний слог). Воевать с ними? Зачем? Даже смешно! Им не заменить нас — меня, Диму Билана, Полину Гагарину, Сережу Лазарева. Это совсем другое, скажем так.
В обществе принято ругать молодых неформальных артистов, говоря, что в их текстах нет души, а творчество пагубно влияет на молодежь. Вы не согласны?
Не надо всех под одну гребенку:, мол, у каждого неглубокие тексты, простая музыка, пагубное влияние на молодежь. Среди них есть очень талантливые ребята. Поймите, наши дети — суперсовременные. Они осведомлены лучше, чем мы. И то, что им не понравится, никогда не будет популярно у этой аудитории. А за пагубным влиянием должны следить родители, которые обязаны прививать детям вкус к хорошей музыке, книгам с самого раннего возраста.
Для многих зрителей вы по-новому раскрылись на шоу «Маска». Для вас проект стал значимым? Помог ли в чем-то?
Я каждый раз говорю продюсерам Тимуру Вайнштейну и Юлии Сумачевой, что они уникальная команда, не имеющая конкурентов. Мне было крайне приятно и интересно участвовать. Единственный момент, который оказался для меня сложным — обязательное изменение голоса, как того требуют правила. Мне лучше даются конкурсы, в которых звучит мой родной вокал, пусть даже на мне пластический грим. Благодаря «Маске» я поборола свои страхи. Например, выяснила, что у меня нет клаустрофобии. Но лишний раз убедилась в боязни выходить на сцену — она есть по сей день. Это не страх аудитории, а сильное волнение перед выступлением, будь то корпоратив, или съемка с одной песней, или сольник в «Крокусе». Я поняла, что даже если наглухо закрыться в маске Единорога, страх все равно будет присутствовать. Шоу вспоминаю лишь с добрыми эмоциями! Огромная аудитория полюбила моего Единорога, дети вообще были в восторге! Алла-Виктория даже расплакалась после моего ухода из проекта. Кстати, напоследок я спела «Стену» Ларисы Долиной своим голосом — это было мое желание, а я редко когда хочу исполнять чужие песни.
Вы достаточно рано стали популярной, добились больших высот. А есть ли что-то, что бы вы хотели изменить, оглядываясь назад?
Нет, ведь это мой жизненный путь. Все, что заставляло меня радоваться и плакать, — все мое. Как это можно желать изменить? Разве что потерю близких людей — я говорю о папе... Вот это бы я изменила. А другие позитивные и грустные эмоции — то, что вы сейчас слышите в песнях, — банально сделало меня сильнее и сформировало отношение к жизни. Я опять бы пошла на «Фабрику звезд», в группу «Девочки»… Как меня родители отпустили тогда? До сих пор не понимаю! Но я с самого детства была уверена, что буду артисткой и стану жить в Москве. Не жалейте ни о чем, не жалейте о том, что с вами происходило, даже о плохом. Когда мы станем старенькими через много-много лет и будем вспоминать ситуации, которые казались безысходными, то все покажется таким смешным.
