Леонид Барац: «Я один уже достаточно давно. Хочу семью!»

Леонид, последний ваш фильм «О чем говорят мужчины. Продолжение», если верить данным киносайтов, собрал в прокате около семи миллионов долларов. Это успех?

7 миллионов? Мы просто в рублях считаем. Если брать СНГ и Украину, то мы собрали около 430 миллионов рублей. Рассчитывали собрать больше, но это все равно в рамках ожидаемого.

Теперь можно сказать, что вы набили руку на кинематографе?

Нет, в кинематографе - пока нет, мы ведь работаем с разными режиссерами, поэтому, делая очередной фильм, каждый раз волнуемся. В театре мы понимаем больше, больше умеем и знаем. Сейчас мы как раз готовимся к запуску нового фильма «Идеальные незнакомцы», где вчетвером будем играть не себя, а других персонажей. Практически все действие фильма происходит в одном месте - это блестяще написанная пьеса, с интересными персонажами и отношениями между ними. Снимать начнем в мае, а выпустим в январе-феврале. Режиссером станет Алексей Нужный.

А спектакль новый будет?

У нас сейчас идут споры, что делать: или что-то в духе «Бореньки» (спектакль «В Бореньке чего-то нет». – Авт.), такой же драматический и многофигурный, или что-то типа «квартетника» - разговорных посиделок о том, откуда мы взялись.

14 апреля в Питере, в ДК Ленсовета, вы сыграете спектакль «Письма и песни мужчин среднего возраста…», где впервые примет участие Максим Леонидов. Он ведь еще и хороший актер, не было мысли до этого посотрудничать?

В данном случае нет, Максим выступит со своей группой Hippoband. Мы не так близко знакомы, при встрече здороваемся, когда случается, общаемся, но в этот раз проведем несколько часов на репетиции и успеем пообщаться. Леонидов явно созвучен нам и надеюсь, что получится интересная, простите, коллаборация, как сейчас модно говорить.

Спектакль «В Бореньке чего-то нет», который вышел в прошлом году, явно выпадает из стилистики «Квартета И». Как вы решились на такой эксперимент?

Я не могу сказать, что он выпадает, на мой взгляд, он просто стал следующим шагом. У нас уже был один драматический спектакль «Быстрее, чем кролики», а здесь мы решили сделать нормальное драматическое повествование – и эта задача была выполнена. Он идет с постоянными аншлагами, за этот период наигрался и напитался, все исполнители успокоились, теперь он идет так, как мы хотели.

«Квартет И» существует уже много лет. Как вы до сих пор не переругались все и не расстались? Можно ли назвать вас друзьями? Или вы скорее коллеги?

Одно другого не исключает! Мы, безусловно, близкие друзья, даже больше, мы уже части судеб друг друга. А как мы не переругались – черт его знает, наверное, между нами никогда не было фальши. Была ругань, скандалы, были амбиции, драки были, хотя я бы назвал это попытками подраться. Слушайте, ссора – это, как минимум, показатель неравнодушия, если я начинаю ссориться со Славой (Ростислав Хаит. – Авт.), то глубина ссоры доходит до нашего общего первого класса, в который мы пошли когда-то, в 1978 году. Без ссор не случается дружбы!

А не было ли мысли сделать спектакль про разводы?

Если посмотреть «В Бореньке чего-то нет», то там главный герой ушел от жены, жена одного сценариста перешла к другому сценаристу. В нем не было произнесено слово «развод», но расходы там есть.

Просто практически все участники «Квартета И» с недавних пор нашли новых спутниц жизни…

Ну, давайте поговорим об этом!

Лично вы как для себя определили: развод - это благо или несчастье?

В каком-то случае это благо, в каком-то несчастье. В моем случае это точно и то, и другое. Я считаю, что то, что произошло со мной, - большое несчастье, это тяжело было преодолеть, и до сих пор для меня это болезненно. Я не знаю, когда-нибудь это перестанет болеть или будет болеть всю жизнь, но нам нужно было развестись... Однако развод часто еще и большое счастье, потому что люди поняли, что они чужие и у них нет общих интересов, любви, и вообще ничего нет. В таком случае это прекрасная возможность разойтись и начать все с чистого листа.

Вам сейчас 46 лет. Готовы ли вы вновь стать отцом и мужем. Или есть усталость от всего этого?

Отцом я являюсь, и в этом смысле у меня все хорошо. У меня как раз усталость о того, что я один достаточно давно. И мне хочется семью. Другой вопрос, что в 46 лет ты, в отличие от себя 20-летнего, крайне осторожен с этим. И сложно, и страшно.

Можно сказать, что вы теперь живете на два города – на Москву и Киев, где живет Анна? В этом есть своя прелесть?

Лев Николаевич ведь писал: «Когда ты уезжаешь, я тебя так люблю!» Есть своя прелесть, но в моем случае уже нужно скоро определяться, потому что одиноко приходить домой, когда никого там нет. Особенно после спектакля, где тебя только что так любили. Я даже придумал определение для этого состояния: меня никто не любит, кроме всех.

Про свои отношения с Анной вы как-то сказали: «Мы только и занимаемся тем, что ревнуем друг друга»…

У нас очень тяжелая и долгая история любви, очевидно фактура наших отношений предполагает ссоры и примирения. Сможем ли мы от этого избавиться – не знаю. Я уже в значительной степени меньше ее ревную, и это не обязательно ревность к мужчине, а просто ревность к жизни. Я понимаю, что она отдельный человек и нельзя ее обхватывать руками и ногами, чтобы удержать, она принадлежит себе и миру. В ее случае не знаю, наступило ли или наступит это понимание, поэтому мы периодически ссоримся.

Вы говорили, что Аня большая шутница и придумала много шуток для последнего фильма.

Она не шутница, она скорее поставщик фраз и не всегда этими фразами шутит, просто говорит, а я слышу и записываю. Например, фраза: «У тебя есть жизнь, и ты живешь своей жизнью, а я живу твоей жизнью, ты уходишь, и твоя жизнь продолжается, а моя заканчивается»… Это подслушанная фраза, это - Аня. Все, что происходит в вагоне-ресторане, например про «все в клубе геи, можешь не ревновать», - это все то, что происходило между нами, это все Анины отговорки, почему она в клубе, а не дома.

В одном из своих интервью вы произнесли фразу: «Я часто кажусь себе ничтожно маленьким человеком, ничего не добившемся и непонятно зачем живущим». Вас эти сомнения сейчас оставили?

Нет, сомнения не оставили и периодически посещают. Но именно они дают мне возможность, опираясь на них, бежать куда-то дальше - к себе уверенному.

В своих фильмах вы часто говорите о кризисе среднего возраста у мужчин, а существует ли он в реальности? Ведь нет такого медицинского термина.

Насчет медицинского термина не знаю, но мне кажется, что кризис наступает, когда ты снимаешь с глаз сетчатку глаз родителей и начинаешь все видеть сам. Они все равно большую часть твоей жизни пытались тебя защитить, рассказывая сказки, прививая правильное и хорошее, оберегая от слишком жестких импульсов, которыми полна жизнь. Но потом ребенок выходит в мир и становится мужчиной. И кризис начинается тогда, когда ты начинаешь своими глазами смотреть на мир, а он оказывается не таким, как тебе рассказывали. Вот тут начинается болезненный переход. И тебе приходится полюбить мир, который ты увидел своими глазами, иначе тебе будет плохо в нем жить.

Как поживаю ваши дети?

Мои дочки прекрасные, они обе очень теплые, нежные и умные девочки. Старшая дочка учится в Англии, сейчас она интерн на студии «Диснея». Лиза абсолютно счастлива, попала на работу в мультик, деньги зарабатывает. У нее прекрасный муж, и семья мужа замечательная. Парень разговаривает на испанском, английском, иврите и русском.

А чем занимается Ева?

Ева учится в школе, занимается своим взрослением, что дается непросто. Но она молодец, увлечена музыкой, у нее прекрасный голос, она поет, собирается ехать в следующем году учиться в Англию. Если Лиза училась в более академической школе, то Ева больше тяготеет к творчеству. Возможно, она и станет актрисой, но мне бы больше хотелось, чтобы она была счастлива. А кем она будет - это ее дело.