Никита Высоцкий рассказал об отце

Создатели фильма утверждают, что он основан на реальных событиях: в июле 1979 года во время гастролей в Узбекистане Владимир Высоцкий пережил клиническую смерть. встретился с автором сценария и продюсером картины Никитой Высоцким, который рассказал о причине развода родителей и о том, почему его отец в конце жизни подсел на наркотики.

Это был последний рывок отца

– Никита, когда с Высоцким произошла трагедия в Узбекистане, вас же не было с ним…

– Эту историю мне рассказал друг отца на поминках – было 9 дней со дня его смерти. Она тогда меня очень взволновала. Спустя годы я познакомился с сотрудником спецслужб, который знал историю вообще с другой стороны. И все это у меня откладывалось, а потом вылилось в сценарий.
Таких ярких эпизодов в жизни отца было много. Просто вот эта история очень показательная, она рассказывает о самом последнем его переломе. У каждого из нас случаются кризисы, и когда мы их пре?
одолеваем, поднимаемся на следующую ступеньку. И вот этот случай был последним рывком отца.

– По вашему мнению, почему же он так рано от нас ушел?
– Потому что не жалел себя. Для него главным было не физическое существование, а творческое. Однажды отца спросили: «Какой вопрос вы хотите задать самому себе?» Я вот, кстати, не знаю, что ответил бы. А отец, не задумываясь, сказал: «Хочу знать, сколько мне осталось времени – дней, часов, минут – для творчества?» И в этом истина.
Он прожил всего 42 года, а оставил после себя 450 песен, массу спектаклей, ролей в кино, концертов. Если все это сложить и поделить на количество дней – получится очень эффективная работа. Правда, он заплатил за это высокую цену. У него не было счастья в жизни – в простом, житейском понимании: поездок на море, охоты, рыбалки. Поэтому и сгорел. Он не стремился прожить до 80 лет, а хотел что-то сделать, что-то оставить после себя.

– Выходит, чтобы столько работать, ему просто необходим был допинг…
– Вот вы сдавали когда-нибудь такой экзамен, когда за три дня нужно прочитать кучу книг и вы держитесь на кофе и сигаретах, не спите круглые сутки?..

– Конечно.
– Да, и после этого вы берете билет, отвечаете за три минуты и уходите. Потом ложитесь спать и сутки приходите к себя. Так? А теперь представьте, что есть человек, который всю жизнь живет так, как будто сдает тот самый экзамен. Его напряжение все время такой же силы, как у вас в те три минуты. То есть постоянно нужна огромная концентрация. И понятно, что время от времени нужно «обнулиться», скинуть напряжение. Так жил отец. И поэтому время от времени он срывался. И это была жуткая цена за его напряжение. При этом Высоцкий не был кайфоловом. Допинг нужен был ему для того, чтобы просто как-то существовать.
Наверное, если бы он умел медитировать, сидеть в позе лотоса, то допинг был бы не нужен. Но тогда мы бы не видели его произведений, написанных на взводе, на взломе, с эмоциями, бьющими через край.
Самое главное, что все это не разрушило его личность. Отец ушел из жизни абсолютно адекватным человеком, в здравом уме и памяти. Другое дело, что это разрушало его физически. Он пытался бороться с собой, понимал, что это пагубный путь. Были периоды, когда он очень долго держался – по два года.
Хотя опять же, человек меряется не количеством грехов и пороков – они у нас в общем-то одни и те же, а позитивом. У отца была невероятно насыщенная жизнь, огромное количество взлетов, вдохновения – и этим он останется в памяти.

– А вы, будучи подростком, знали, что у него такие проблемы?
– Никто ничего не рассказывал специально, но люди, которые находились рядом, понимали, что происходит. Хотя при этом многие ни о чем не догадывались! Папа держал ситуацию под контролем. Да что говорить, даже Марина Влади до 1980 года не знала, что с ним происходит!

Никита Высоцкий: "Отец не был кайфоловом"

Высоцкий, папу в школу!

– Никита, вы ощущаете на себе бремя фамилии?

– Да, конечно, и так было всегда. Когда я родился в 1964 году, песни отца уже всюду звучали, он как раз перешел в Театр на Таганке. Поэтому я с рождения – сын знаменитого человека. На меня и моих близких больше обращают внимания, но я уже к этому привык, это часть моей жизни.

– А в школе учительница, поставив двойку, могла же сказать: «Ну ты ведь Высоцкий, ты должен подавать всем пример».
– Мне обычно попадались тактичные учителя. Правда, был один преподаватель по автоделу: он учил нас вождению, рассказывал об устройстве автомобиля, а я к этому был равнодушен. Как-то раз я получил семь двоек подряд. И вот, выводя в журнале очередную двойку, учитель строго сказал: «Высоцкий, папу в школу!» Я уже тогда понимал, что преподаватель просто хотел познакомиться с отцом, а не пристыдить артиста, какой у него сын-оболтус.

– И что, папа пошел в школу?
– Нет, конечно. Во-первых, ему было некогда. А во-вторых, он всегда говорил мне: «Решай сам, это твои проблемы». Хотя в сложные жизненные ситуации он, конечно, вмешивался. Например, однажды у меня совершенно неожиданно начались проблемы со здоровьем, никто не мог поставить диагноз. Как только отец узнал об этом, он добился обследования у лучших врачей. Причем болезнь уже перешла в ту стадию, когда еще чуть-чуть – и было бы поздно. В такие моменты отец всегда приходил на помощь. И это нормально, в этом нет никакого героизма. Он не был небожителем, звездой. Если он видел, что нужна помощь, делал все, что мог.
Но идти помогать мальчику, который получил двойку, – это глупость. Мы с братом Аркадием, кстати, учились в самой простой, не элитарной школе. Отцу нравилось, что мы живем нормальной, обычной жизнью. Он сам так жил.

Мама была обижена

– Вы говорили, что отец мало уделял вам внимания.

– Не совсем так. Не было такого, чтобы я прямо страдал от того, что редко вижу папу. Вот когда его не стало, действительно было ощущение, что я много недоговорил, недоспросил, недообщался, недопонял. Но так почти всегда, когда человек неожиданно уходит, у всех возникает подобное чувство.
И у меня, и у брата была насыщенная тинейджерская жизнь. Брат занимался математикой, астрономией, я увлекался спортом. Мы понимали, что отец есть, что мы можем в любой момент позвонить ему.

Кто-то может со мной согласиться, кто-то нет, но я считаю, что постоянное внимание, воспитание и назидательные беседы почти ничего не дают детям. Как раз те, кого слишком опекают, потом очень трудно вписываются в жизнь. И потом, отец нужен ребенку не как человек, который вытирает сопли. Он должен быть примером для подражания – красивым, сильным, умным... У меня такой отец и был. В этом и есть воспитание. Я искренне уверен, что детей не обманешь, сколько ни старайся. Ребенок все равно почувствует фальшь, боль и взаимное трение, которое возникает в семьях. И этот обман ранит гораздо больше, чем сам развод. Мои родители правильно поступили, разойдясь. Я прекрасно помню тот день, когда мама взяла меня и брата и ушла от отца. Больше мы к нему не возвращались.

– Вы ведь уехали в квартиру, где должны были жить все вместе?
– Да, там еще шел ремонт, пахло краской, мы испытывали всякие неудобства... Но самое главное – мы не увидели бурю и выяснение отношений между родителями.

– Вам тогда было тяжело?
– Нет, родители сделали все для того, чтобы мы не переживали. Хотя, может быть, стресс все-таки был, и просто моя память отторгла неприятные вещи. Сейчас я не помню негатива. И потом, отец остался в нашей с братом жизни. Он приходил к нам, гулял с нами. Не было такого – ну, прощайте навсегда! Я помню совместные праздники, когда за одним столом собирались родители моего отца и моей мамы. У нас с Аркадием не было ощущения, что вот этот дедушка больше не наш, а этот – наш.

– Значит, ваша мама очень мудрая женщина. Ведь наверняка в глубине души она испытывала простую женскую обиду.
– Да, обида была. Но лишь тогда, когда умер отец, я увидел, насколько этот разрыв был для нее тяжелым. Я узнал, какая это была для нее потеря! А ведь с момента их развода прошло 12 лет.

– Выходит, она все эти годы продолжала его любить?
– Не знаю. У них были хорошие, добрые, человеческие отношения. Они встречались, обсуждали каких-то общих знакомых. И я сделал вывод, что иногда нет смысла биться за семью, страдать во имя детей – лучше разойтись и сохранить уважение друг к другу… Наша семья сделала так, и я считаю, что это правильно.