Провокативная психология — это не художественный вымысел авторов сериала, а реальный метод, используемый в психологии. Идея «Триггера» появилась именно благодаря знакомству продюсера Александры Ремизовой с психологом Сергеем Насибяном — адептом провокативного метода, применяющим этот инструмент в своей профессиональной деятельности.
Его по праву можно назвать соавтором сценария, ведь именно Насибян консультировал съемочную группу, читал все написанные серии и вносил правки с точки зрения действующего психолога. «Мы с Максимом встречались с ним до съемок вместе и по отдельности, — рассказывал режиссер Дмитрий Тюрин. — Мы много почерпнули от Сергея, может быть даже каких-то личных качеств, подсмотренных у него».
Сергей, я посмотрела первую серию и, честно говоря, мне кажется, что метод «шоковой терапии» — это чересчур. Вы правда так работаете?
Все, что показано в сериале — это кинематографичный вариант, абсолютно художественный вымысел. На практике все происходит, конечно же, иначе. Во-первых, метод «шоковая терапия» придумал Первый канал, а на самом деле — это провокативная психотерапия, в которой провокация совершается очень мягко, в безопасном пространстве, в присутствии группы других людей. Мы сталкиваем человека с его страхами, но в сарае, естественно, никого не сжигаем.
И как быстро достигается результат? Герой Максима Матвеева говорит, что хватает даже одного сеанса.
Только в том случае, когда терапевту удалось угадать саму проблему и подобрать правильную провокацию.
Между вами и Артемом Стрелецким много общего?
Те мои знакомые, которые уже посмотрели сериал, и те, с кем я работал на съемках, говорят, что Максиму удалость очень точно передать мой способ разговора и мою коммуникативную модель. Но сериал, конечно, не автобиографичен, там много вымысла. Я бы сказал, что это, скорее, мое внутреннее путешествие.
Ну, например, в первой серии герой выходит из тюрьмы. Это из вашей биографии?
Нет. В оригинале это было мое возвращение из Индии, но Первый канал сказал, что у нас Индию не поймут, надо в тюрьму сесть.
А что изменилось после поездки?
Понимаете, я изучаю индийскую культуру много лет. С тех пор, как я вернулся, изменилось абсолютно все. Как минимум, эта культура позволила мне прикоснуться к тому, что называется интуиция. Которой, к слову, и пользуется Артем Стрелецкий.
Артем оказывается в тюрьме после суицида одного из клиентов. В вашей практике были самоубийства или попытки?
Слава Богу, нет. На самом деле, в сериале эти события никак не связаны, но зрители увидят это только потом.
Кейсы они все из вашей практики?
Да, вы правильно сказали, это истории из моей жизни и из моей практики. Все взяты либо из моего опыта, либо из опыта моих коллег. Это кейсы с точки зрения жалоб — с чем приходит пациент, но в общем они все клинически верные.
Режиссер Дмитрий Тюрин и Максим Матвеев оба признали, что никогда не были у психолога. Для вас не было удивительно работать с командой, для которой психология — это что-то неизвестное?
Когда Саша Ремизова предложила мне писать эту историю, описывать жизнь, работу, я сказал, что единственно, зачем я буду это делать — для популяризации психологии как профессии в нашей стране. У нас действительно очень многие люди думают, что к психологу ходят, когда они психи. Это неправда. Нельзя путать психологию с психиатрией, это разные совершенно направления. Поэтому для меня не было это каким-то открытием. Более того, помимо Максима Матвеева и Димы Тюрина мне приходилось работать с большим количеством людей, и я видел, с какой опаской они ко мне относятся, сначала они задавали мне вопросы.
Например?
Вы поймите, когда со мной встречаются люди при каких-то обстоятельствах, они обычно подходят и спрашивают: «Знаешь, у моей сестры или подруги вот такая проблема…». Дальше я начинаю рассказывать как бы о сестре, но при этом вдруг человек понимает, что я давно говорю о нем, и понимает, что это стало полезно ему. В социальных контактах я этого не делаю никогда, но поскольку съемочной группе было важно увидеть, как я думаю, мне приходилось быть достаточно открытым в этом контексте. Для меня было интересно, что люди ничего об этом не знали, у них не было никакой информации своей, не было никакого отношения к этому, они были, как чистый лист.
Вы часто присутствовали на съемках. Было что-то, с чем вы кардинально не соглашались?
Были моменты, когда актеры, условно говоря, переигрывали и делали какие-то вещи, которые никогда не сделает психолог. В основном это речевые обороты. Много комментировал посадку героев — как правильно сидеть, что делать, если тебе угрожают...
У героя Максима очень сложные отношения с отцом. Вы же раньше говорили, что ваш кумир — это папа.
Поймите, в кино показана моя внутренняя работа. Кумиром главного героя, на самом деле, тоже является его отец. Но это зрители поймут только во втором или третьем сезоне. Это основная психологическая игра, когда человек по сути должен снять с пьедестала своего кумира. В моей личной жизни, конечно, все не так.
Фото: пресс-служба
