Скоро Данил представит нашу страну на международном конкурсе «Новая волна», который стартует 24 августа в Сочи. А незадолго до этого он внезапно решил уйти от наставника в вольное плавание.
Даня, три года вы сотрудничали. Попадание под крыло такого артиста — для многих счастливый билет. Как так получилось, что ты покинул продюсерский центр?
Это была двухсторонняя история. Несколько месяцев назад Григорий Викторович первым сказал, что мне пора двигаться своей дорогой. Назначил встречу, честно обозначил: ничего не происходит, толку от меня мало... Давай, мол, иди. Я ответил, что это не совсем справедливо, так как все время, пока мы работали в тандеме, если можно так сказать, он выбирал для меня материалы исключительно на свое усмотрение. А я просто записывал треки и выпускал. В целом привык к такой системе, причем еще до того как оказался у Лепса. Работал несколько лет в караоке: а там то же самое — есть песня и нужно ее спеть. Мне казалось, что с Григорием Викторовичем я перешел на какой-то другой уровень, но... нет. На мой взгляд, в этом процессе отсутствует душа, что-то настоящее. И в этих треках нет меня самого.
А ты ему говорил об этом?
Первое время — нет. Сначала было достаточно сложно его выловить. Ну и мне не хватало смелости и наглости. Просто делал то, что требовалось. Но в процессе начал понимать: это вряд ли увенчается успехом. И предложил записать песни, которые найду непосредственно я. Написал трек со своим другом-музыкантом, контролировал аранжировку. Но в связи с тем, что слишком мало сил и энергии вложили в продвижение, песня тоже ушла в пустоту. И тут дело не в финансовых ресурсах, а скорее — в желании команды, которая должна была заниматься этим вопросом. Как-то не сложилось. И тогда, наверно, я понял, что Григорий Викторович прав: пора нам расходиться. Приехал в продюсерский центр, сказал ему об этом.
И как Лепс отреагировал на твое решение?
Мы прекрасно расстались. Он как был прекрасным человеком, так и остается им. Я имею в виду качества, которые, несмотря на уровень его достижений, никуда не деваются. Все песни, которые были записаны, Григорий Викторович мне просто подарил. Причем могу записать даже те, которые он для меня покупал за очень большие деньги, но они не пошли в работу. И в этом в том числе и заключается его человечность, адекватность и правильная оценка происходящего. Думаю, что могу и сейчас обратиться к нему за советом.
А вообще, сотрудничая, часто приходил с вопросами?
Первое время меня к нему почти не пускали. И не было возможности обсудить интересующие моменты. Общался в основном с теми людьми, которых Лепс нанял. Но мне, конечно, хотелось слышать именно его мнение и точку зрения. Потом сменилась команда, стало немного проще. Может показаться, что Лепс закрытый сам по себе, но это не так. Сейчас он артист номер один в стране, многого добился, пройдя непростой путь... Доводилось говорить с ним об этом лично, что тоже меня восхищает. Что он может поделиться опытом с таким простым пацаном. И все зависящее от него Григорий Викторович делал — никаких вопросов. Договаривался с людьми по поводу эфиров — лично звонил, обсуждал. Если и есть вопросы — то только к его окружению, которое сейчас уже поменялось тысячу раз. Часто такое встречал: существует организация, созданная неким энтузиастом большим трудом, но люди в ней сидят чисто на зарплате, им по факту безразлично. Они не вкладывают свою энергию, делают все исключительно за деньги. Безусловно, в продюсерском центре были профессионалы, которые работали с душой, но — немного.
Но тем не менее помнишь какой-то совет, который тебе помог?
Вообще я всегда пытался «втюхать» Лепсу свою концепцию, то, как вижу себя на сцене. Много раз пытался объяснить: хочется, чтобы на сцене происходило шоу. Ему же этого не нужно — он просто вышел, встал перед стойкой и поет. И никому ничего больше не требуется. Григорий Викторович всегда думал, что и мне нужно то же самое. Я же объяснял, мол, я — не вы, мне необходимы танцы, свет, видеоряд. Показывал западные референсы — Бруно Марса, Джастина Тимберлейка. На что он говорил: это невозможно реализовать у нас в России в силу ментального кода. Но я по-прежнему отказываюсь в это верить. И, наверно, не смог просто до конца донести свою мысль. Как-то после выступления в Баку, где я исполнял песню «Замерзает солнце», зашел за кулисы, и увидел его реакцию. Она была больше, чем положительной. А у меня же в тот момент просто сперло дыхание — эмоции не описать словами. И Лепс говорит с усмешкой: «Если бы ты не бегал так по сцене, сейчас бы не задыхался!» Но попробуй ему растолкуй, что дело вообще не в этом…
Все знают, что у Григория взрывной характер. Приходилось сталкиваться?
Я в эти моменты просто уходил, убегал. Просто даже не хотел это видеть. Как только фиксировал процесс некого «закипания», старался оперативно убраться в сторону. Ему на самом деле очень тяжело — вокруг куча людей, но все они, по моему предположению, всего-навсего говорят лишь то, что Лепс хочет слышать. Частенько замечал. Боятся сказать как есть, — зная его характер и понимая, что могут быть последствия…. Спустя некоторое время после знакомства, стал обращать внимание, что вокруг происходит, и было реально его жаль. Даже если Григорий Викторович захочет услышать искренний ответ, честное мнение, вообще не факт, что его получит. И я считаю, что ему этой честности не хватает. Это исключительно про тех, кто окружает Лепса в работе. Мне кажется, я в какой-то момент нашел подход. В силу своей наглости, которую годами взращивал, всегда разговаривал с ним на равных. Принципиально. И наше общение складывалось иначе, чем с остальными. Порой я выдавал вещи, которые были не особо приятны. К примеру, иногда он мне показывал песни, которые еще не записал, спрашивал мнение. И вместо того, чтобы воскликнуть: «Вау, вот это огонь!» говорил то, что реально думаю. И вроде еще жив.
В чем вообще заключалась твоя работа в продюсерском центре?
Концертов и выступлений, организованных продюсерском центром, было мало. По идее, наверно, я должен был приносить ему деньги, но, увы. Тем не менее помню и крутые масштабные события. Благодаря сотрудничеству с Лепсом я выступал в «Олимпийском», где сидело 30 тысяч человек в зале, на фестивале «Жара» с его музыкантами. Эту команду он собирал 10 лет. Они настолько сыграны между собой, что на репетиции мне просто хотелось плакать от восторга.
Сейчас больше стало заказов?
Да, у меня теперь есть собственная кавер-группа. Которая была и до продюсерского центра, но во время контракта не имел возможности с ней работать. Выбрал длинный тернистый путь. Буду делать шаги на пути к цели сам. Больше никаких продюсеров. Сложнее всего оказалось объяснить родителям свой уход. Эти взгляды… Особенно бабушке. А когда она узнала, что еще и я был инициатором!
Ты также принимал участие в «Голосе». Что дало участие в шоу?
Опыт. Мы плотно общались с моим наставником Димой Биланом — созванивались по фейстайму постоянно, обсуждали выступления, да и просто разговаривали. Понятно, что, когда проект закончился, наше общение тоже прекратились — это нормально. Дима классный чувак — он весь отдается процессу, проекту. Была забавная штука с песней, которую я там исполнял. Музыка в ней полностью электронная, поэтому оркестр «Фонограф», который аккомпанирует на «Голосе», оказался не в теме. Дима заморочился, подтянул своих музыкантов, заплатил им. Он всегда за идею, музыку, движуху.
А кто еще из звезд сыграл роль в твоей жизни?
С Валерием Меладзе удивительная история. В 4 года мама подарила мне плеер и его кассету «Скрипка». Заслушал до дыр и в итоге выучил все песни наизусть, по сей день помню. Мне исполнилось 14, случайно увидел на улице афишу концерта Валерия в Казани. Купил билет, букет. В зале — 2,5 тысячи человек. В какой-то момент дарю цветы и вдруг во мне просыпается дичайшая наглость, говорю ему: «Давайте споем дуэтом!» Меладзе спрашивает: «Какую песню?» А я в ответ, мол, любую — знаю все. И через несколько минут он реально позвал меня на сцену — исполнили «Иностранец». Этот случай мою жизнь в принципе перевернул — я понял, что нужно задавать вопросы. И не существует глупых. Все — нужные. Ты получаешь пользу, опыт. Я ведь мог и не спросить.
Сталкивала наверняка потом жизнь с Валерием?
Несколько лет назад мы снимали в «Крокусе» «Рождество с Григорием Лепсом», он ко мне сам подошел. Узнал и выразил респект. Это было сразу после «Голоса». Стал хвалить песню Грейс Келли, которую я исполнил на проекте. Говорю ему: «Так, стоп, а вы про свою «Лимбо» ничего случайно не хотите сказать?» Мы с Димой ее тогда выбрали для четвертьфинала, сильно переделали. Валерий признался, что они смотрели эфир вместе с братом Костей и искренне офигели, от того, что увидели — манера, хореография. В тот момент опять включилась моя наглость, спросил: «Можно я эту песню возьму себе?» Он при мне позвонил Косте, и уже на афтерпати я наблюдал картину: два мэтра — Валерий Меладзе и Григорий Лепс сидят и обсуждают, могу я исполнять этот трек или нет. Снова ощутил, что вопрос был задан нужный.
Сейчас ты будешь представлять Россию на «Новой волне» в Сочи. Еще один проект.... Чего от него ждешь?
На самом деле просто кинул свою анкету, потом пришел на прослушивание — и вот. Видимо, судьба и так надо. Я вообще воспитан на разных конкурсах. Жду новых знакомств, опыта. Ну и эфиров — если быть откровенным. Участники сильные, интересно. Игорь Крутой тоже присутствовал на отборе — по поводу моего выступления ничего не сказал, но по реакции я понял, что он одобряет то, что видит. На «Новой волне», кстати, состоится премьера моей новой песни «Остановила» — это первый трек, записанный после ухода из продюсерского центра Лепса. Вообще, конечно, многие говорят, что пора уже завязывать с конкурсами — не до 40 лет же. Но мне реально интересно соревноваться. Проигрыши не расстраивают. В «Голос» меня ведь взяли с третьего раза — дважды сливали, я уходил, плакал, маме звонил, чего только не было. Сейчас уже начались репетиции в Сочи на площадке, готовимся, ставим номера.
Есть в глубине души желание выиграть «Новую волну» и доказать Лепсу, что ты крутой?
Доказывать что-то мне хотелось раньше только своей маме. Одно время у нас были очень напряженные отношения. Говорила мне, мол, не поступлю в ГИТИС, не сдам экзамены…. Все, чего я добивался, было как бы назло. Возможно, — не самая правильная модель воспитания. Но это сейчас можно все найти в интернете. К примеру, если моя любимая забеременеет, сяду и погуглю литературу, прочитаю, как вести себя с ребенком. У нее же отсутствовала такая возможность — нас растили как умели, на ощупь. Поэтому у меня нет к маме никаких вопросов и претензий. То, как сейчас себя ощущаю — ее заслуга. Ну, а когда я понял, что все давно доказано, сразу потерял интерес к этому действу.
Фото: пресс-служба
