Больной раком Никита Шалагинов помогает людям

«У вас саркома мягких тканей…» – 20-летний студент Никита Шалагинов не поверил своим ушам. Испугался, но больше даже не потому, что самому было страшно, а когда увидел папу, всего зеленого, который медленно расплылся по стулу. С тех пор Никита мужественно борется с болезнью. Он прошел лечение в Корее, двойную операцию, 33 сеанса лучевой терапии и 6 курсов химии. Но рак не сдается.

Что скажут люди

До этого парень жил обычной жизнью: окончил школу, приехал с Камчатки в столицу, поступил на инженера в МГСУ, подрабатывал на стройке. Вот только одно постоянно мешало: три года Никита ходил с перебинтованным большим пальцем правой руки. «Я не вылезал из больниц, мне делали операцию за операцией, врачи твердили: мол, это остеомиелит – воспаление кости, и удаляли мертвые участки тканей, – рассказывает Шалагинов. – Убрали одну фалангу, потом вторую, осталась только пястная кость, до последнего надеялся, что можно будет, когда она заживет, надеть протез. По правилам врачи должны были уже не раз сделать мне гистологический анализ... Чувствовал себя очень некомфортно. Приходилось отвечать на вопросы: «Что с пальцем?» или «О, ты до сих пор в бинте?» Меня от слова «палец» уже тошнило. Я был зациклен на этом.

Натыкаясь раньше в Инстаграме (запрещенная в России экстремистская организация) на страницы людей, которые рассказывали о борьбе с раком, о том, как их жизнь разделилась на до и после, Никита никогда не мог подумать, что это может коснуться и его. «Понимание самой болезни приходит тогда, когда ты уже болен, – признается молодой человек. – У меня дедушка скончался от рака прямой кишки. Он мучился больше 5 лет. Мы тесно общались, на праздники собирались всей семьей за большим столом. И я видел, как он угасал, худел, потом слег… Все были готовы. А за год до этого не стало дедушки по маме. Все были в шоке – он умер во сне. Второй дед сидел на похоронах, такой лысенький, смотрел в одну точку… Через время я анализировал тот день. И понимаю, что он примерно чувствовал».

Последний шанс

Спустя месяц после последней операции в Москве Никите позвонили из больницы – пришли результаты гистологии. Узнав про саркому, он вместе с отцом, собрав все имевшиеся средства, вылетел в Южную Корею. На следующий день уже был в клинике, прошел полное обследование и стал ждать результатов. «Две недели гулял, кушал мороженое. Ну не может со мной такое случиться! Почему не может? Ну что за вопрос-то? Ведь я уже все распланировал в жизни, сейчас прилечу, сессию закрою...» – вспоминает Никита. Позитронно-эмиссионная и компьютерная томография выявили активность в руке и подмышкой, а биопсия показала, что это эпителиоидная саркома мягких тканей. «Было ощущение, что в голове ударил колокол, – продолжает Шалагинов. – Подошел к папе, который был опустошен, обнял его: «Все будет хорошо». Сразу стал обсуждать с профессором лечение. Несколько раз спросил, вовремя ли мы приехали. Потом была операция, которая длилась около девяти часов: хирурги удалили лимфоузел и то, что осталось от пальца. Потом тридцать три курса лучевой терапии, шесть – химии. Первое время мы с родителями брали кредиты, продавать было нечего… Когда деньги закончились, я открыл сбор средств в Интернете. Стал интересоваться, ходил по хэштегам #ракдурак, по американским. И тогда еще заметил разницу. У нас в России одни посты о помощи, а в США люди делятся опытом. Я задумал создать ЕОПР – Единый онкологический портал России, где будет собрана вся информация о клиниках, пациентах, лечении».

На последнем курсе химии у парня заметили прыщик на ладони, биопсия показала: саркома вернулась, были найдены новые узелки подмышкой. «Профессор предложил продолжать химию, но я отказался, понял, что лечение не помогает, – делится Никита. – Мы с родителями поехали в Германию, там проводят еще и гипертермию, омелотерапию, иммунотерапию. Смысл в том, чтобы с помощью вакцины научить клетки Т-киллеры находить опухоль и бороться с ней».

Но и в берлинской клинике не смогли остановить рак.

Семья Никиты начала искать что-то новое. Сайт, на котором собрана информация про клинические исследования в мире, выдал четыре варианта: изолированная перфузия конечности, два препарата на продление жизни и четвертый – генная терапия. «Надо было найти подтверждение, что четвертый способ мне подходит, - поясняет Шалагинов. – Мы вышли на профессора, который руководит исследованиями, приехали к нему в Англию. Он признал, что генный препарат – для меня. Но лечиться там я не могу, потому что не резидент. Мы обзвонили все клиники в Европе – там такой же закон».

Последний шанс для Никиты – клиника в Цинциннати, которая готова его принять. Изначально врачи расписали курс лечения длиной в 4 месяца стоимостью $70 тысяч. Но прямо во время нашей встречи Шалагинову приходит новое письмо, и он теряет дар речи. Больница пересчитала план – теперь это два года и $345 тысяч. Никита откладывает телефон и на минуту замолкает: новые цифры вводят в ступор. В Интернете парня поддержали звезды, друзья, да и просто незнакомые люди. Давайте и мы дадим ему шанс!

Если вы хотите помочь Никите, то можете сделать это любым удобным способом:

Карта Сбербанка:

4276 4000 4050 9540

(Никита Сергеевич Шалагинов)

PayPal: shalaginov-23@yandex.ru

Qiwi: +7 (926) 976-53-64

«Яндекс.Деньги»: 41001849487129