Трагедия 5 декабря 2009 года унесла 156 жизней. Суд по делу о пожаре в «Хромой лошади» все еще не закончен. На данный момент осужден лишь совладелец клуба Кон стантин Мрыхин. Он приговорен к 6,5 годам лишения свободы и должен выплатить семьям погибших до 1,5 млн рублей. Главный
обвиняемый – владелец «Хромой лошади» Анатолий Зак – находится под арестом, остальные отпущены на свободу (под залог или подписку о невыезде)
до вынесения приговора. Зак обвиняется «в оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности, совершенных организованной группой и повлекших по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью, а также смерть двух и более лиц» (ч. 3 ст. 238 УК РФ). Ему грозит лишение свободы до десяти лет. Но, когда завершится процесс, не могут сказать даже судьи. Все, кого коснулась беда, по-прежнему ждут, когда в деле будет поставлена точка и виновные понесут наказание. Ведь только в страшном сне можно представить, чего стоили пострадавшим последние три года.
Кукла для мальчика
Через месяц после трагедии коллеги передали Наталье Щербининой коробку, которую оставила для нее на работе дочка Яна. 21-летняя девушка хотела сделать маме сюрприз: 5 декабря они с семьей и друзьями праздновали день рождения Натальи в «Хромой лошади», а 6-го именинница должна была получить подарок. Но коллеги тогда не решились бередить рану Щербининых…
Наталья открыла коробку дрожащими руками и нашла белоснежного фарфорового ангела. Сейчас это выглядело как предзнаменование, ведь ее девочку забрали ангелы – Яна умерла на борту самолета. После пожара в клубе родители, которые чудом уцелели, нашли дочь в больнице в критическом состоянии, девушку отправили спецрейсом в Питер, но она не дожила до посадки.
– Мне казалось, жизнь оборвалась, – вспоминает Наталья. – Каждую ночь я видела Яну во сне, и ощущения были такие реальные: я чувствовала ее тепло, когда прижимала к себе, и даже легкую боль, если вдруг ударялась обо что-то. Однажды я спросила дочку: «Ну как там?» – «Ты знаешь, всем нравится», – ответила она. А через полгода Яна приснилась мне с короткой стрижкой, хотя всегда носила длинные волосы. Она сказала: «Я очень скучаю. Не горюйте, я вернусь, только мальчиком».
Наталья в то время проходила реабилитацию у невропатолога. Когда врач сообщил ей результаты анализов, она не поверила своим ушам – все было идеально, как никогда, словно организм готовился к чему-то. А спустя месяц женщина узнала, что беременна. Имя для новорожденного сына придумали сразу. Когда-то они с мужем Андреем в шутку спрашивали у дочки, какое имя она хотела бы носить, если бы родилась мальчиком. «Макс – классное имя», – ответила дочь. К тому же малыш родился накануне дня святого Максима. Будто угадал.
Наталья и Андрей до сих пор не могут найти в себе силы вернуть на стены фотографии Яны. А вот их 11-летний сын Дима – в ночь трагедии мальчика оставили дома – часто просит папу и маму показать ему старые фотоальбомы. Вглядывается в снимки, расспрашивает: «Это Яна маленькая? А здесь она с кем?» и выхватывает фото из рук отца. На подоконнике скучает Янина кукла, полуторагодовалый Максим то и дело снимает с нее шляпу, примеряет на себя, смеется. Повсюду в квартире – Янины картины. Девушка была талантливой художницей, училась на дизайнера. В сумочке, которую Яна взяла с собой в «Хромую лошадь», отец нашел архитектурный этюд: похожая на колокольню постройка, а перед ней подобие надгробия с крестом, с оградкой – теперь этот рисунок хранитс я дома у Щербининых.
Трагедия не только перевернула жизнь их семьи, она изменила их взгляды на мир. «Теперь мы ходим в церковь, исповедуемся, недавно обвенчались, – говорит Андрей. – После того, что мы пережили, я стал отчетливо понимать, как много грехов мы совершаем – цепляемся за материальное, не помогаем друг другу. Раньше я этого не замечал. Хочу в ближайшем будущем совершить паломническую поездку по святым местам. А что касается далеких планов – у нас с Наташей есть желание взять малыша из детдома – девочку».
- Источник:
- Павел Филимонов
Последний бал
Первое слово маленькой Миланы Фазульяновой было «мама». Правда, она назвала так бабушку, которая растит внучку, после того как потеряла дочь Марину.
– Разубеждать Милану было бы жестоко, – говорит Ирина Степановна. – Вырастет, мы ей все объясним, а пока пусть будет так. Ну, должна же быть у ребенка мама. Дома у нас повсюду стоят фотографии Марины, она всегда с нами. Милана часто спрашивает, кто это, и я отвечаю: «Твоя мама». Она не удивляется, кивает – и тут же может обратиться ко мне: «Мама!»
Отец Миланы, Дмитрий, менеджер по продажам, работал на износ, чтобы прокорм ить семью. Уложив дочку спать, Марина Фазульянова садилась за учебники – она мечтала стать юристом. Когд а девочке исполнилось полгода, знакомая пригласила Марину на день рождения в «Хромую лошадь», а муж пообещал посидеть с ребенком. К этому выходу в свет она готовилась, как Золушка к балу: любимое платье, укладка, вечерний макияж. Дмитрий в тот вечер задержался на работе, и Марина приехала в клуб лишь к полуночи. Через некоторое время молодой отец позвонил жене – хотел уточнить, как развести смесь для малышки, которая проснулась. Но вместо ответа услышал в трубке шум.
– Я решил, что жена выходит из зала, – вспоминает Дмитрий. – Но внезапно все смолкло, трубку повеси ли. И тут же мне позвонила сестра Марины: «В «Хромой лошади» что-то взорвалось, срочно приезжай!..»
Только на похоронах друзья узнали, что за пять месяцев до трагедии Марина и Дмитрий расписались в загсе, афишировать событие не стали, потому что отпраздновать свадьбу запланировали через год. Марина хотела, чтобы дочь немного подросла, к тому же она мечтала привести в порядок фигуру после родов.
– Я не представлял, как буду ухаживать за малышкой, кормить, режим соблюдать, – признается Дмитрий. – И потом ведь с грудными детьми нужно все время быть рядом, а если я брошу работу, как буду дочку кормить?..
Помогли родители Марины. Они жили в 250 км от Перми, в городе Губаха. Оба уволились, продали квартиру, приплюсовали к сумме 500 тысяч – компенсацию от государства семьям, потерявшим родственника, средства зятя – и купили «двушку» в доме по соседству с Дмитрием. Ирина Степановна, учитель русского языка и литературы, быстро нашла в Перми работу по специальности, а вот папа Марины, Талгат Мулович, шахтер, оказался не у дел. Боль от утраты дочери не проходила, у него случилс я инфаркт. Несколько недель назад Талгату Муловичу сделали сложнейшую операцию на сердце, жена взяла больничный по уходу. И теперь они вместе ходят за Миланой в садик.
Рыжее чудо
«Ваша жена не выживет, мы сделали все, что могли», – уверяли Сергея Колпакова российские врачи, но он не сдался. Да, у Ирины был 60-процентный ожог легких, поражение мозга, челюстные переломы. Но он не мог позволить «рыжему чуду» умереть.
Последние два года они провели в Германии, в Пермь вернулись 3 октября прошлого года. Чтобы устроить Ирину в реабилитационную клинику Баденхаузена, понадобилась космическая сумма – 5 млн рублей. И Сергей их нашел – у спонсоров, друзей, земляков.
– Немецкие доктора сотворили невозможное, – признается Сергей. – Когда мы прилетели туда, Ира весила 30 килограммов, а теперь – 60! Анализы – как у здорового человека. Конечно, она еще не может ходить, говорить, часто кричит от боли. Но, когда все хорошо, издает звуки, похожие на пение, улыбается. Я верю, что мы добьемся большего. Болезненная спастика – повышенный тонус мышц, скрючивший руки и ноги, – уже заметно спала, Ира наконец может разгибать конечности, мы гуляем в инвалидной коляске и много работаем на тренажерах. Своей квартиры у нас нет, живем в съемной – я, двое детей и мама-инвалид. Из-за этого Ирина вынуждена находиться в палате краевой больницы, которую нам предоставило Министерство здравоохранения. А так хотелось бы, чтобы сыновья почаще общались с мамой!..
Когда Ирина попала в беду, Саше было 2,5 года, Артуру – 6 месяцев. В тот вечер родители отправились в «Хромую лошадь», чтобы встретиться с друзьями. В разгар шоу-программы Сергей вышел на улицу покурить, а Ирина осталась внутри. Тут-то все и случилось…
– Мне говорят: оставь ее, занимайся детьми, их же поднимать нужно! Но что я за человек буду, если брошу любимую? Она у меня умница и красавица, двоих замечательных сын овей родила. Положение у нас сложнейшее: государство лекарств не выдает, только на них мы тратим до 10 тысяч в месяц. Свой бизнес я давно забросил – нет на него времени, я занят только женой и детьми. Выручают друзья, но это тонкая ниточка. Боюсь, однажды порвется... А живем на макаронах, я хожу в одежде, которая была куплена еще до трагедии.
Сергей часто приводит к Ирине в больницу подросших сыновей. В первый раз старший, Саша, ее не узнал: «Это не она!» Потом пригляделся: «Да это же мама…» Сейчас визиты детей – это семейные праздники. Мальчики гладят маму по голове, касаются ее рук, дарят яркие аппликации с цветами и солнышком, рассказывают новости. А Ира светится от счастья.
– Так получилось, что реабилитацией жены я занимаюсь самостоятельно, – продолжает Сергей. – В Германии я освоил методику: физио- и эрготерапевтические процедуры. Профессор-немец даже предлагал мне сдать на «корочки» и работать в их клинике. Но я так не могу. В Перми столько людей с травмами, как у Иры, послеинсультных больных, инвалидов, которые в наших условиях обречены на доживание. А ведь их хоть и маленькими шажками, но можно вернуть к жизни! Почему в Германии есть реабилитационные центры, а у нас нет? Эта мысль не давала мне покоя, и я решил, что в Перми должна появиться подобная клиника. Кому-то эта идея кажется утопией, но я делаю все возможное.
Сергей уже заручился поддержкой спонсоров, получил одобрение губернатора. Купил в Германии и привез на родину тренажеры – мотомед, вертикализатор.
– Видите, Ира занимается на мотомеде? – говорит Сергей. – Это займет полчаса, а все остальное время тренажер будет простаивать, хотя его мог бы использовать другой больной… Нам нужен центр, в которо м это оборудование могло бы использоваться, но варианты, которые вроде бы предлагают власти, они сразу же и отзывают. Сейчас рассматривают строительство центра за городом. Боюсь, хорошие специалисты туда просто не поедут – далеко…
Внимание!
Для тех, кто хочет помочь Ирине Пекарской, мы публикуем счет ее мужа:
Получатель: Колпаков Сергей
Викторович
Банк: ОАО Сбербанк России
Западно-Уральский Банк
Дзержинское отделение
№6984/0290
Бик-045773603 Счет
№40817810849493351927/50
Назначение платежа: для за-
числения на карту 4276 4900
1077 7169
