Кто поможет ветеранам в коммунальной войне?

СЫН ЗА ОТЦА НЕ ОТВЕЧАЕТ

Когда началась война, Михаилу Пугину едва исполнилось 20 лет. Крепкого широкоплечего парня взяли в морскую пехоту, он сражался на Южном фронте, Победу встретил у Рейхстага. Три ранения, три ордена. Счастливый, Миша вернулся в родное село Барановка, что в 200 км от Волгограда. Впереди была долгая мирная жизнь, как и все, он мечтал построить дом, посадить дерево, вырастить сына...

Сегодня 92-летний Михаил Андреевич – единственный в Барановке ветеран войны, доживший до 68-й годовщины Великой Победы. Из-за катаракты он почти не видит, из-за шума в голове практически не слышит. Не поднимается с дивана – ноги отказывают. Дом, который он построил 60 с лишним лет назад, стареет вместе с хозяином. Фундамент разрушен, пол прогнил, крыша течет, стены почернели от копоти, крыльцо перекошено… На фасаде висит табличка: «Здесь живет ветеран Великой Отечественной войны. Без газа, воды, канализации» – попытка заезжих журналистов пристыдить власти.

Когда к 65-летию Победы чиновники выясняли, нуждаются ли герои войны в новом жилье, Михаил Андреевич, не собираясь покидать родной дом, сказал, что ему ничего не нужно. Спорить не стали – доложили наверх: мол, жилье ветерана для проживания пригодно. Правда, депутат местного сельсовета Геннадий Пименов, сам сын фронтовика, все-таки похлопотал о Пугине. В доме была неисправна печь, вот почему дым и чад шли в комнаты, оседали на стенах. Районная администрация выделила 60 тысяч рубле й на котел, и теперь дом Пугина отапливается электричеством. Но ни водопровода, ни прочих удобств у него как не было, так и нет. Допотопный рукомойник, разбитая раковина. Соседи таскают воду из колодца во дворе, согревают – и купают старика в тазу.

«СтарХит» приехал навестить ветерана вместе с депутатом Геннадием Пименовым, у него есть для Пугина новости. Дверь открывает сосед Виктор Кузин. Он и его жена Люба ухаживают за Михаилом Андреевичем. Виктор ведет нас в комнату, рассказывает:

– А я только что дядю Мишу обедом покормил. Обычно Люба это делает, но сегодня она в отъезде.

– Чем кормили? – интересуемся.

– Вареной картошкой с сарделькой. А так смотрите сами, – он открывает холодильник. – Продуктов полно! Сосиски, колбаса, килька в томате…

Хозяин – на диване, пьет воду из кружки, поддерживая ее дрожащими руками. Рядом с диваном ведро с крышкой – туалет. Выходить во двор Михаил Андреевич уже не в состоянии.

Он живет один вот уже 15 лет – с тех пор как умерла жена Маруся, а еще раньше Пугин потерял дочь и зятя, они погибли в автокатастрофе. Сын Алексей давно покинул родительский дом, уехал на Кубань. У него семья, двое детей. Отца он навещает раз в несколько месяцев. Пока Михаил Андреевич мог видеть, изредка писал ему. Хозяин показывает нам одно из писем: «Если у ж тебе, отец, так дорог твой дом, сделай ремонт!» Но сам Алексей палец о палец не ударил. Помогли старику чужие люди, тележурналисты, которые делали о нем сюжет в начале 2013 года: нашли деньги и отремонтировали комнату. Отмыли стены, выровняли пол, вместо рассохшейся рамы вставили евроокно. Заодно диван купили.

В разгар ремонта, в конце февраля, в доме Пугина объявился сын. Ветеран не увидел, как Алексея схватил за грудки один из рабочих, и не услышал: «Да как же ты допустил такое?!» А тот только испуганно повторял: «Да, бесхребетный я, не боец…»

– Он погостил у отца дней пять, – рассказывает «СтарХиту» Геннадий Пименов.

– А перед отъездом проговорился одному из односельчан, что взял у папы «гробовые» 100 тысяч. Люди потом судачили: то ли для сохранности, то ли жене на сапоги…

Ветеран давно откладывает деньги. Пенсия у него – почти 30 тысяч, так что, бывало, сам помогал сыну. И соседи за ним ухаживают не задаром: он платит им по шесть тысяч в месяц и дополнительно выдает на то, чтобы купили ему еду и лекарства.

– Ему только анальгин и нужен, когда голова болит! А так – давление 120 на 80. Хоть в космос посылай! – неуклюже шутит Кузин.

Ветеран поправляет подушку, собираясь прилечь на диван. Замечаем под ней «стратегический запас» – четыре бутылки водки.

– Это он ко Дню Победы готовится, – объясняет Виктор.

Депутат Геннадий Пименов рассказывает, с чем приехал. Еще в начале года он обратился в прокуратуру с просьбой помочь ветерану. И вот 26 апреля суд признал жилище Пугина непригодным для проживания. Теперь Михаилу Андреевичу положена федеральная субсидия размером 1 млн 119 тысяч 800 рублей – на приобретение жилья со всеми удобствами. Но сначала ему нужно встать в очередь. В региональном управлении соцзащиты уверяют, что очередь дойдет до Пугина в течение года. Услышав все это, Михаил Андреевич разволновался. Переезжать он не собирается.

– У меня только одно желание – дожить до 9 Мая, выпить фронтовые 100 грамм, потом, возможно, повторить, – еле слышно произносит Михаил Андреевич. – Хочу умереть в этом доме. Похороните меня рядом с моей Марусей…

НЕ УБИЛИ – И СПАСИБО!

Последний раз 92-летняя Ирина Волуйская из Новочеркасска Ростовской области выбиралась на улицу в июне прошлого года. Потом так ноги разболелись, что не выйдешь, а помочь некому. Вот она и дышит свежим воздухом у окна:

– Недавно абрикосы цвели, вишни. Такая красота! – улыбается Ирина Андреевна.

В 12-метровой «малосемейке» обстановка скромная: шкаф, кровать с железными ножками, тумбочка, сервант, диван и телевизор. К Ирине Андреевне заглядывает 72-летняя соседка – моет пол, убирает. Дважды в неделю, по понедельникам и четвергам, приходит сотрудница собеса – покупает продукты и лекарства, помогает оплатить коммунальные услуги. А в начале марта из собеса вдруг нагрянули в выходной.

– Двое их было – парень и девушка, – вспоминает Ирина Андреевна. – Расспрашивали, когда, чем болела, как лечилась. Сказали, что продают чудодейственные пилюли, которые помогают буквально от всего. По 8,5 тысячи рублей за штуку. У меня болезней много: грыжа, сахарный диабет, зрение подводит, ноги болят… Вот я и купила, отдала все накопленные деньги – 32 тысячи (пенсия у Ирины Андреевны 22 тысячи рублей. – Прим. «СтарХита»). А они, как только взяли деньги, стали настаивать – мол, выпейте одну прямо сейчас. Тогда только я подумала, что они не из собеса вовсе и дело пахнет керосином. Выпью, отключусь, а они меня убьют. Как только не отговаривалась! Потом все-таки выпила, лишь бы поскорее ушли. Страшно было, сутки в себя приходила – перенервничала. Никаких улучшений я не почувствовала, но и хуже, слава богу, не стало. Вызвала я полицию. Выяснилось, что мне подсунули стимулятор желудочно-кишечного тракта, в аптеке он по 1600 рублей. «В суд на аферистов будем подавать?» – спрашивают. А какой мне суд? Не стала, конечно. Обидно: даже в войну с таким не сталкивалась, хотя время было тяжелое…

Ирина была медсестрой, воевала на Юго-Западном фронте.

– Врачи учили нас: ты – сестра, ты – мать, ты – подруга. К раненому подойди так, чтобы его успокоить. И мы, 20-летние девчонки, подходили, успокаивали. А у солдатиков и открытые раны, и гной, и черви, и вши… От переутомления, бывало, мы падали в обморок. Два-три часа отлежишься – и опять вставай! Нас тоже бомбили. Помню, шестеро врачей и сестер стоят на операции. Взрыв – и как не было их… Победу она встретила под Берлином: когда в прифронтовом госпитале узнали, что война кончилась, стали палить в воздух, целовались, обнимались со знакомыми и незнакомыми… Каждый год 9 Мая к ней приходят со школ, дарят цветы. Она принимает гостей в парадном жакете с наградами, среди которых и медаль «За боевые заслуги».

– Девятого я обязательно смотрю телевизор, – говорит Ирина Андреевна. – Парад, репортажи о встречах ветеранов, фильмы про войну. Где смеюсь, а где плачу: прошлое не оставляет.

А потом о ней снова забывают – и она в одиночестве перелистывает фотоальбом. Любимая карточка – свадебная. Георгий Георгиевич был разведчиком, познакомились они в 1945-м и душа в душу прожили 35 лет, до самой его смерти. Жаль, здоровья не хватило детей родить. Впрочем, Бога женщина не гневит: она-то жива осталась, а сколько родных и знакомых с войны не вернулось! Так что на вопрос, не нужно ли чего, Ирина Андреевна обычно отвечает: «У меня все есть».

Впрочем, два года назад, смущаясь и извиняясь за беспокойство, обратилась в жилищно-коммунальное хозяйство: нельзя ли подремонтировать ей балкон? Он в аварий ном состоянии – от стен ы уже отходит! А рассохшаяся дверь не удерживает тепло. От зимних сквозняков не спасает и ковер, прибитый по периметру двери. Теплее не становится, но хотя бы ветер не такой сильный. «Мне сказали: сначала уберите все с балкона, тогда посмотрим, что можно сделать. А кто же мне убирать-то будет? Кто полки деревянные снимет?..» «СтарХит» обратился к коммунальщикам с повторной просьбой отремонтировать Ирине Андреевне балкон.

– Пришли сразу, после того как вы им взбучку дали! – рассказала она «СтарХиту» по телефону. – Сначала мастер все осмотрела, потом слесарей прислала, и они поставили на место дырки между стеной и балконом нержавеющее железо. Теперь в комнату не дует. Да и на балкон, сказали, можно выходить - не все же мне из окна цветами любоваться!

ЗАХОТЕ ЛИ БЫ – ПОМОГЛИ

Утром 103-летняя Хайрниса Хабирова умывается из рукомойника на кухне, одевается, причесывается – все сама. На шее янтарные бусы, на руке – серебряный браслет.

Хайрниса родилась в 1909 году, всю жизнь прожила в Башкирии. До войны успела выйти замуж и родить дочку. Муж погиб на фронте в 1941 году. А она освоила трактор и всю войну пахала «для фронта, для Победы». Потом в мирное время вышла за вдовца с четырьмя детьми и родила еще четверых. Девять детей вырастила: четверых уже пережила, оставшиеся я пятеро – пенсионеры, живут так же скромно, как и она, в разных деревнях. Внуков 35, правнуков 46 и 42 праправнука. Большая родня, но все разъехались кто куда и о старушке почти не вспоминают.

Хайрниса живет с 67-летней дочкой Раисой в селе Биккулово. Заброшенная ферма, закрытая школа. 100 домов, 5 улиц, небольшой медпункт. До райцентра Киргиз-Мияки отсюда почти час, а до ближайшего города Стерлитамака – вдвое больше.

Дом – всего 31 кв. м: зал, кухня и коридор, больше похожий на предбанник. Зимой и осенью их продувает насквозь: в щелях между бревнами ладонь помещается! Спасаются газовой печкой – топят круглые сутки, выкладывая за «отопление» по 3 000 рублей в месяц. А у Хайрнисы, даром что ветеран труда, пенсия мизерная – 8020 рублей. Ни льгот, ни доплат. У дочки Раисы, бывшей доярки, и того меньше – 7300. Вот и крутятся, чтобы хватало и за свет, и за телефон заплатить, и на продукты, и на корм для коровы, кур и овец. Раз в месяц заезжает в гости 41-летний сын Раисы Амир, он монтажник, работает вахтовым методом. То квартплату внесет, то корм для скотины привезет...

– Иногда кто-то из родни все-таки вспоминает о бабушке, заезжает, – говорит Амир. – Видят, в каких она условиях живет. Захотели бы – помогли. Но у всех своя жизнь.

В прошлом году Раиса решила сделать пристройку к дому.

– Туалет у нас во дворе, а ближайшая баня в 200 метрах, на горке, с мамой туда не добраться, – вздыхает она. – Мою ее в комнате: грею воду из колодца, табуретку в таз ставлю, усаживаю маму – и поливаю из ковша.

– Я сам хотел пристройкой заняться, доски купил, – добавляет Амир. – Но дом старый, разваливается! Нужно и крышу чинить, и стены. А с финансами у меня не очень. Спросил у мамы: могут ли они с бабушкой добавить денег на ремонт? Тут мама и говорит, что у бабушки пенсия копеечная. Пошел я в сельсовет, попросил стройматериалы. В ответ: «Нам на это не выделяют средства». Писал и в районную администрацию, и президент у Башкирии. Все то же – нет денег ни на ремонт ветхого жилья, ни на благоустройство приусадебной территории для ветеранов.

В Пенсионном фонде Амиру, который просил пересмотреть бабушкину пенсию, обещали прибавить, если на нее оформят инвалидность, а для этого надо пройти комиссию в райцентре.

– А как я ее т уда повезу? – пожимает плечами Амир. – Она даже из комнаты в зал с трудом передвигается! Врач приходил, осмотрел, сказал: «Пусть в райцентре решают»... Бабушка всю жизнь на государство работала! А ей не то что пенсии нормальной – даже цветочка на 9 Мая не принесут…

ПО ЗАКОНУ

Адвокат Заира Шавлохова о ситуации Хайрнисы Хабировой:

– К сожалению, закона, обязывающего чиновников помогать ветеранам именно в ремонте дома, нет. Вопрос оставлен на усмотрение местных властей. Но, согласно удостоверению Хайрнисы Загидулловны, она – ветеран, на нее распространяются права, предусмотренные ст. 20 Федерального закона РФ от 12.01.1995 года «О ветеранах» и ст. 20 Закона РБ от 13.10.1994 года «О ветеранах войны, труда и Вооруженных сил». И в отношении нее, судя по всему, не выполняются следующие меры: бабушка вправе платить только половину – 50% от суммы ежемесячного платежа и 50% коммунальных услуг. Таковы социальные нормы для ветеранов, установленные правительством Башкирии, утвержденные Жилищным кодексом РФ. Родные Хайрнисы могут написать в Министерство труда и соцзащиты Башкортостана, чтобы уточнить, как получить льготы.

Я также советую написать в республиканское отделение Пенсионного фонда, попросив изложить, из чего складывается пенсия Хайрнисы, чтобы понять, правильно ли ее начисляют.