После смерти капитана «Локомотива» вдова не дает его родителям видеть внуков

Четыре года назад, 7 сентября, в авиакатастрофе под Ярославлем разбился весь состав хоккейной команды «Локомотив». Самолет Як-42, в котором летели спортсмены, рухнул в районе аэропорта Туношна, так и не набрав высоту… Каждый год в этот день тысячи поклонников и члены семей погибших собираются на стадионе «Арена-2000», где проходили тренировки и сборы команды, и на Леонтьевском кладбище, где похоронили большинство ребят… Буквально за 15 минут до трагедии один из хоккеистов, 31-летний Иван Ткаченко, успел сделать денежный перевод – 500 тыс. рублей – на счет страдающей острым лимфобластным лейкозом Дианы Ибрагимовой. Заветные полмиллиона вытащили девочку с того света. Для капитана «Локомотива» это был не спонтанный поступок – спортсмен регулярно перечислял деньги больным детям. В общей сложности от имени некоего Ивана Леонидовича на счета благотв орительных фондов поступило около 10 млн рублей. Лишь через две недели после трагедии стало известно, кто этот таинственный жертвователь. В этом августе, спустя 4 года, за свои добрые дела хоккеист был посмертно награжден почетным знаком детского признания «Орден Ладошки». В сериале «Молодежка» Ткаченко ставится в пример парням из команды «Медведи».

Чужие среди своих

У могилы Ивана часто встречаются его вдова Марина и родители – Леонид Владимирович и Татьяна Владимировна. Теперь это единственное место, где они могут хоть краем глаза посмотреть на родных внуков – 10-летнюю Александру, 7-летнюю Варвару и 3-летнего Николая. Сына хоккеист так и не увидел, хотя мечтал о нем много лет. Каждый раз, когда его супруга была в интересном положении, приговаривал: «Сейчас у нас Колька родится». Но малыш появился на свет через четыре месяца после того, как его папы не стало…

«Мы единственного внука даже на руках ни разу не держали, – с грустью признается «СтарХиту» отец Ивана. – Каждый раз, когда приближаемся к Марине и детишкам, она старается поскорее убежать, увести ребят, как будто мы прокаженные. С девочками еще успели понянчиться, а вот с Колей так и не познакомились. Очень скучаем по ним – это все, что у нас с женой осталось от Вани».

Разногласия между родителями хоккеиста и его гражданской супругой возникли сразу после катастрофы. Причина банальна – наследство. Марина о нем говорить категорически отказывается, так же как и о конфликте.

«Еще при жизни Ваня мечтал, что откроет школу для юных хоккеистов в родном городе, – продолжает Леонид Владимирович. – Переживал, что подростки, вместо того чтобы заниматься спортом, сидят по подворотням, курят или на стенах рисуют. Хотел облагородить местных, убрать их с улиц… Теперь мы с женой живем этим делом. Все деньги вкладываем в проект имени сына. Но все равно не хватает, даже спустя четыре года. К делу подключился губернатор Ярославской области, выделили землю в Брагино, самом большом районе города… Очень надеемся на помощь властей – скорее бы уже началось строительство! Это же Ванина мечта! Мы получили треть от наследства сына. Все остальное: квартиры, последнюю зарплату – миллион рублей, страховку 2 миллиона, даже машину – забрала себе Марина. Она была против того, чтобы мы тратили что-то на создание школы, просила отдать деньги ей. Мы отказались – с тех пор не видим внуков».

Несколько раз Леонид и Татьяна вместе со старшим сыном Сергеем предпринимали попытки помириться – приезжали к дому, стучались, но дверь им никто не открывал. Даже в садик и школу приходили к внучкам, но тем внушили, что «бабушка и дедушка – плохие», и запретили с ними общаться. «В прошлом году на кладбище застали Марину с дочками – Саша, как нас увидела, опустила глаза и застыла на месте, а младшенькая Варя рванула навстречу, но мать ее удержала. Слова нам не сказала – уехала», – говорит Ткаченко.

Покупка памяти

Живут мать и отец хоккеиста скромно – в небольшой двухкомнатной квартире, куда переехали незадолго до гибели Ивана. Он успел организовать ремонт и уговорил родителей перебраться в более просторную по сравнению со старой жилплощадь.

«Мы пенсионеры, я полу чаю 8 тысяч, жена чуть больше, – продолжает Леонид Владимирович. – Три тысячи уходит на оплату коммунальных услуг плюс бензин для машины – без нее никак, остального с горем пополам хватает на продукт ы. Закупаемся, где подешевле».

Месяц назад супруги Ткаченко продали старую квартиру, где прошло детство Ивана. Деньги хотят вложить в еще одно Ванино дело – в 2006 году он открыл Rocks Bar на Депутатской улице, который за короткое время стал самым популярным местом в Ярославле. Туда часто приходили друзья хоккеиста и коллеги по команде – Демитра, Урычев, Калянин… «Сейчас заведение принадлежит Марине, но мы хотим его выкупить, – делится Леонид Ткаченко. – За баром никто не следит, а ведь для Вани он был так дорог…»

Никаких доплат по потере кормильца Татьяне и Леониду Ткаченко не полагается, а вот гражданская супруга их получает. «Она через суд сделалась иждивенкой – мы тогда ей помогли, дали согласие, – вздыхает отец хоккеиста. – А когда захотели сделать то же самое себе, Марина отказала. Мы понимаем, ей нужно детей поднимать, жизнь устраивать. Она ведь и не работала никогда – ни при Ване, ни после его смерти. Сейчас живет в шоколаде, хотя личная жизнь не сложилась – она одна».

На память о Ване у супругов Ткаченко сохранились разве что фотографии да одна из спортивных наград. Все остальное, в том числе игровая форма с его счастливым 17 номером, одежда, кубки и медали, хранится у Марины. Но это мелочи по сравнению с главным наследием хоккеиста – тремя детьми, по которым больше всего тоскуют дедушка и бабушка.