Супруги живут в браке почти четыре года — за это время в СМИ не разу не появлялись новости об их разладе. Впрочем, Ксения и Константин все же ссорятся, но быстро отходят от негатива. В семье звезд есть правило — не блокировать друг друга в соцсетях и отвечать на звонки, даже если произошел конфликт.
Дома Богомолов называет любимую Масей, а она и не против. Хотя поначалу Ксению смущало такое прозвище.
«Мне в начале было сложно привыкнуть. В моем понимании это абсолютно карикатурное слово из сериалов про гламурную жизнь. Мася… Константину нравится, когда его называют Кот. Как-то это так у нас прижилось — Кот так Кот. Мы не называем друг друга по именам. Мне не нравится, когда он говорит „Ксения“. Сразу появляется ассоциация, будто я что-то напортачила. Это еще из детства», — призналась 41-летняя Собчак в проекте «Команда» с Татьяной Навкой на KION.
Режиссер согласен с мнением Ксении по поводу прозвищ. Театральный деятель напрягается, когда жена называет его Костей.
«Это значит, что она в страшном гневе. То же самое и у меня. Если я ей написал „Ксения“, значит, зашел в зону строгости, конфликта и прочее. В телефоне она у меня записана как Ксю. Ужасно именовать женщину Масей, но мы люди ироничные, и это отстраняет, добавляет иронии», — отметил 48-летний Константин Богомолов.
К слову, в супруге телеведущая видит покойного отца — известного политического деятеля Анатолия Собчака. По ее словам, супруг такой же интеллигентный и услужливый.
«Ему перед людьми неловко. Это ровно мой папа. Внутренняя врожденная интеллигентность была присуща папе, она присуща и Константину. То есть он очень не желает кого-то обидеть, ранить. У него зона провокации художественная, она не направлена на людей. Он чуток к желаниями людей. Папа был тем человеком, который мыл посуду перед приходом домработницы. С этим ничего нельзя было сделать, потому что он стеснялся, мол, человек придет, а дома не прибрано», — вспомнила телезвезда.
И действительно, режиссер с радостью берется за домашние дела. «Я иногда мою посуду, не в состоянии оставить после себя какой-то шурум-бурум», — скромно резюмировал Богомолов.
