По его мнению, сбежавшие за границу звезды должны иметь возможность приехать и продолжить карьеру, если готовы признать ошибки. Патриотично настроенные россияне восприняли слова 47-летнего супруга Ксении Собчак в штыки. Михаил Шахназаров в Telegram-канале прокомментировал скандальное предложение.
«Теперь уже понятно, что они будут возвращаться, отвоевывать, хамить. А нас будут стыдить, заставлять каяться. Возвращать их будут такие, как этот мастер театральных извращений и осквернитель церквей. Ах, вы уже забыли венчание с выходом из катафалка?» — негодует 55-летний публицист.
Шахназаров уверен, Богомолов действует не из добрых побуждений. «Хозяева дали ему задание, которое он и выполнит. А СВО… его коллеги и дружки помогут переписать историю этого периода. Такие дела», — говорит он.
Адвокат Александр Добровинский считает, что путь на родину для артистов открыт, но на данный момент возвращаться никто не желает. По его словам, уехавшие звезды отечественной эстрады могут поменять мировоззрение, признать ошибки и извиниться. 68-летний юрист уверен, это не в их интересах.
«Уехавшие деятели культуры, хорошо помнят поговорку о возможности залезть на елку и не поцарапаться. Хочется вернуть потерянные заработки, популярность, обожание и важнейшую составляющую любого деятеля искусств, а именно — привычную почву для творчества. Вместе с тем хочется оставаться „про там“ будучи „про здесь“: путешествовать, иметь западные визы, виды, гражданства, кредитные карточки и доступы в магазины. Но в обострившейся ситуации история про альпинизм на елке становится невозможной», — заявил адвокат «СтарХиту».
Добровинский, как и Шахназаров, отметил, что режиссер лелеет надежду помочь коллегам вернуться и вновь занять утерянные в связи с переездом должности. «Помнится, Ксения Собчак, поднимала вопрос о том, что станет с культурной сферой, если не станет Никиты Сергеевича Михалкова. Кто будет тем связующим звеном между легкоранимой „культурной сферой“ и руководством страны? По всей видимости, шапку примеряют Собчак и Богомолов. Хотя Михалков еще жив…» — заключил правозащитник.
