Николай Цискаридзе
Большому театру балетмейстер отдал более десяти лет своей жизни. О закулисье самого именитого культурного учреждения страны он до сих пор говорит открыто, не боясь обнажать нелицеприятную правду.
«Когда я пришел в театр, не было видео, Интернета, мы не могли никого прогуглить. Только через полтора года я начал осознавать, что 80 процентов людей, которых я видел в Большом театре, не выходят на сцену. Вообще. Это чьи-то дети, любовники, жены. Они просто числились, получали зарплату, участвовали в поездках», — рассказывает 50-летний Цискаридзе.
Цискаридзе не жалеет, что распрощался со сценой
Николай Максимович отметил, что эту проблему не решили даже глобальные перестановки в театре. «Когда случилась та знаменитая революция, когда ушел Григорович, Левенталь, Лазарев и Покровский. Пришел Васильев — и должны были сменить всех, а „вымел“ он только тех, кто был танцующим, поющим, но в оппозиции к нему. Все прилипалы, так скажем, остались на месте», — вспомнил он.
После скандального увольнения-ухода из Большого танцор подвергся травле — по мнению Цискаридзе, его всячески хотели унизить на всех уровнях. «Нечеловеческая травля, которой я подвергся, длилась к тому моменту уже два года. Было ощущение, что она не закончится никогда. Издания, даже серьезные, писали какую-то чушь: с кем я дружу, кто ко мне хорошо относится из сильных мира сего. Ни на одного человека из артистической среды такого количества грязи не выливалось», — рассказывает народный артист.
Цискаридзе был любимым учеником Петра Пестова
Цискаридзе подчеркнул, что несмотря на все старания недоброжелателей, никакая грязь к нему не прилипала. В тот период его поддерживали многочисленные поклонники и даже президент России Владимир Путин. Именно после разговора с главой государства Николай Максимович согласился стать ректором Академии в Петербурге.
«И вдруг на этом фоне появляется президент, говорит со мной искренне, по-доброму, хотя мы уже виделись неоднократно, я получал награды из его рук, он заходил ко мне на репетиции, но в тот момент мне особенно стало приятно. Он мне сказал: „У тебя карт-бланш“. Я понял: либо я принимаю вызов, либо…. И я согласился», — разоткровенничался балетмейстер.
