Но Дмитрий остается непреклонен, и мальчик растет, не видя своих родных по маминой стороне.
«Мы постоянно думаем о Платоне. Очень тяжело не видеть частицу тебя. Жанна хотела, чтобы внук был с нами. Но этот психически больной забрал его. Он — больной, неужели не видите? Он все время говорил, что я больной! Да, когда мой ребенок умер, я был немного неадекватным. Нервы, сами понимаете... Он же выводит нас на склоки, все делает втихаря. Это все видят», — Владимир Борисович не в силах сдержать эмоции, когда речь заходит о Шепелеве.
С момента смерти артистки прошло пять лет. Но время, по словам Копылова, не излечило его раны — боль от утраты близкого человека до сих пор не отпускает его. «Каждый день вспоминаю о Жанне. Мы с женой как-то свыклись с мыслью, что она не умерла, а находится рядом с нами. Постоянно ждем ее. В московской квартире дочери все осталось так, как было. Два раза в месяц, а иногда чаще, мы с женой туда ездим, убираемся», — отметил родитель Фриске.
Владимир Борисович даже хотел сделать из этих апартаментов музей дочери, но пока отложил реализацию этой идеи. Копылов признается, что с недавних пор его не отпускает мысль о том, что Жанну можно было спасти.
«Я жалею, что в вопросах лечения доверился Шепелеву. Он, оказывается, ее не лечил. Ему нужно было, чтобы она поскорее умерла. А все потому, что он понял: такой, как раньше, Жанна не будет больше никогда. Из-за него я не поехал в Питер. Там был врач-вирусолог, который обещал поднять Жанну... Мне не дозвонилась покойная Алла Вербер, которая умерла в прошлом году. Она искала мой телефон, хотела предложить помощь...» — разоткровенничался мужчина в разговоре с «Собеседником».
Фото: социальные сети, Legion-Media
