Роберт Де Ниро:«Меня звали Бобби-молоко»

Одним взглядом, поворотом головы, пожатием плеч он может выразить любую из 48 эмоций, которые, как утверждают психологи, встречаются у людей. Но все это – в кадре.

В жизни Роберт Де Ниро (RobertDeNiro) не искрит и не фонтанирует. Не откровенничает и не пытается очаровать. Cкорее всего это единственный способ сохранить свое «я». Может, поэтому его и считают одним из величайших актеров наших дней.

Главное – не переигрывать. В реальности люди стараются не выставлять напоказ чувства. Они стараются их скрыть.

Время от времени смотрю на себя на экране. Как-то даже подумал, что хорошо бы отсмотреть все мои фильмы и поискать шаблоны – чтобы понимать, как делать по-другому в будущем. С этим я себе задолжал.

Вообще-то обычно я засыпаю на своих фильмах.

Главная награда для актера – ты можешь прожить чужую жизнь и тебе ничего за это не будет.

Самое неприятное для знаменитости – это то, что люди всегда с тобой милы. А ведь иногда важно, чтобы кто-то говорил тебе то, чего не хочется слышать.

Что такое трудоголик, я не знаю. Я люблю работать. Не буду делать это вечно. Но пока делаю. Отдыхать будем, когда умрем.

У каждого есть прозвище. У меня с детства – Бобби-молоко. Да, может быть, из-за того, что бледный. А может, потому, что я пил много молока.

Мои родители, хотя и развелись, остались друзьями. В их компании были художники, поэты, критики, писатели. Отец часто брал меня в кино, и годам к десяти я понял, что хочу стать актером.

Я никогда не относился к тем актерам, которые строят из себя уникальную личность.

Я довольно рано решил для себя: лучше буду хорошим актером, чем личностью.

Думаю, что я счастливчик – у меня есть семья, мои дети. В праздники я всегда вместе с ними.

Люблю, когда дети рядом. Не просто так, а чтобы всех вместе что-то объединяло, какое-то общее дело. Думаю, эти итальянские штучки, когда вся семья собирается вместе, – это на самом деле здорово.

Дети не так уж мною восторгаются. Они не рассуждают о моей карьере. Хотя иногда они смотрят в Google – что там есть про меня. А кто знает, что говорят обо мне их друзья?

Тот, кто говорит, не знает. Тот, кто знает, не говорит. Это начинаешь понимать с течением времени.

Чем старше становлюсь, тем сложнее все вокруг. Почти терапевтическим эффектом для меня обладает простое общение с детьми.

Проходит десять лет, а кажется, будто дело было пару лет назад.

Птицы летят тысячи миль с севера на юг каждый год. И каждый год находят свой путь. С годами понимаешь, что все циклично.

Читал про Мерил Стрип, как она отказалась от пластической операции. И это классно. Старение – это очень естественная вещь. И лучше бы с этим смириться – потому что выбора нет.

Я почти ничего не делал со своей внешностью. Кроме ботокса и пары подтяжек… Да шучу я! Надо гордиться собой, в том числе своими физическими особенностями. Ну, разве что только если у тебя нет явных отклонений.

Некоторые заявляют: «Нью-Йорк хорош для того, чтобы бывать здесь время от времени, но я не хотел бы здесь жить». А я так говорю о других местах.

Нет в жизни такого понятия, как отсутствие страха.

Плохие парни всегда интереснее, чем хорошие.

Зло притягательно, в нем есть блеск и обаяние. Но надо не забывать смотреть на него под правильным углом зрения. И у Робин Гуда есть оборотная сторона.

С женщинами жить невозможно, но и без них невозможно жить.

Я уверен, что единственный способ кем-то стать – это делать именно то, что хочешь.

Когда сталкиваешься с каким-то простым явлением или вещью, начинаешь искать подоплеку, что-то домысливать. Но порой простое решение – единственно верное.

Это самый правильный подход – не делать лишнего.

Люблю, когда интервью короткие.