Василий Уткин
Правда, наследством родственники Василия не могут распорядиться без помощи суда, ведь завещания нет. За свою жизнь Уткин был женат единожды — на девушке по имени Наталья. Детей у спортивного комментатора не было, поэтому его имущество перейдет маме и сестре. По словам нотариуса, именно родительница стала инициатором открытия наследственного дела. По закону на часть недвижимости может претендовать и бывшая супруга (но это в том случае, если при разводе пара ничего не делила).
Уткин оставил трехэтажный дом на 20 соток с бассейном в деревне Федотово. Как он отмечал, дачный участок достался ему в 2008 году и обошелся в один миллион долларов. На протяжении 11 лет журналист выплачивал ипотечный кредит.
Чаще всего Василий жил в квартире площадью 46 квадратов и двумя комнатами на Фрунзенской набережной, которую построили в 1956-м по заказу Управления делами Совета министров СССР. Стоимость квадратного метра оценивается в пределах 600–700 тысяч рублей. Также на комментатора были оформлены три машины — «Лада Калина», Nissan X-Trail и Volkswagen Touareg.
После развода комментатор полностью погрузился в работу
Уткин никогда не раскрывал сумму доходов, но заявлял, что на жизнь ему хватало. Последние годы журналист практически не комментировал футбол, а большую часть времени вел YouTube-канал и также спонсировал свой футбольный клуб «Эгриси».
Напомним, Василия не стало 19 марта 2024 года — причиной смерти стал тромб. За несколько дней до кончины журналиста госпитализировали с сильной одышкой и постоянной жаждой.
«Вася — человек, который смеется не только над другими, — делился вратарь команды „Эгриси“ Павел Чепурин. — Он мне как-то писал: „Не обращай внимание, троллинг — мой инструмент воспитания“. При этом он умел смеяться над собой. Один из последних случаев — он сидел в офисе перед записью „Футбольного клуба“, как всегда прокручивал верстку в голове, слова, которые будет говорить. Он решил сесть на низкий диван, а не на кресло, как обычно. Потом ему было сложно подняться, помогли ребята. Он встал, семь потов сошло. Стоит такой, тяжело дышит: „Все! На фиг! Я тебя отрежу!“ — и по пузу провел руками. То есть его тоже это достало. Он был готов взяться за себя. С долей серьезной иронии к этому относился. Жалко, что немножко не хватило времени».
