Жора Крыжовников
Андрей Першин (настоящее имя режиссера, — прим. «СтарХита») объяснил, что не был удовлетворен предыдущим результатом, поэтому и решил переосмыслить некоторые сцены.
«Я вдруг обнаружил несколько аспектов. Первый из них — это то, что я увидел, что ребята очень сильно вовлечены, что даже Турбо и Зима (казалось бы, второй план) нравятся, они интересны и так далее. У нас же были запланированы (они и случились) всякие каверзы. Турбо, который вчерашнего любимчика отшивает и бьет ногами; Маратик, который как бы номер один, главный герой, предает, сдает и становится чушпаном», — поделился 44-летний постановщик в интервью.
По мнению Крыжовникова, перемены были необходимы. «Я боялся, что в какой-то момент Марата просто захейтят. Конец седьмой серии, он сдал всех. Я думал: ну все, ему конец, потому что так они все в него… Но, слава богу, это проскочило. А восьмая серия, каноническая, как ты сказал… Мне показалось, что мы совершили пару ошибок, мне не понравилось», — добавил он.
Режиссер был уверен, что Кологривый и Янковский не подведут его
Першин также подчеркнул, что не старался угодить критикам, разбирающие «Слово пацана» по кусочкам. «Не было никакого приказа свыше или каких-то цензурных проблем. Просто это важно сказать. Их не было. Но было ощущение, что мы можем лучше. Как получилось? Уже после третьей и четвертой серий, когда стало понятно, что аудитория сильно вовлеклась, я просто сказал: слушайте, давайте мы сделаем нормально! В итоге мы переделали, для того чтобы — как сказать? — вместо смазанного троеточия была четкая точка. Скажем так. Я согласен с этим определением. По-моему, в журнале „Сеанс“ это кто-то сказал. Действительно, у нас там немножко полуоткрытый был финал. По действию было все то же самое», — отметил Жора.
Режиссер, как и актеры, не ожидал сумасшедшего успеха сериала. А ведь он побаивался браться за этот проект, так как прежде не работал с криминальными историями. Когда все вокруг начали восторгаться драмой, он не сразу в это поверил.
«Это невозможно ни запланировать, ни подготовиться, ни осознать. Когда началась вся эта движуха (после выхода третьей и четвертой серий), стало понятно, что происходит что-то очень эмоциональное. Я у всех спрашивал: «В чем дело? Ну вы мне объясните!» — вспомнил он.
