Лайнер на 400 метров вышел за пределы взлетно-посадочной полосы, так что поднялся в воздух прямо с грунта. Полет продлился лишь несколько секунд: Як-42Д столкнулся с радиомаяком и врезался в землю на берегу реки Туношонки. Официальной причиной трагедии было названо нажатие одного из пилотов на тормозные педали во время разбега, но так ли все обстояло на самом деле, уже никто не докажет.
На борту находились 37 пассажиров и восемь членов экипажа. Вскоре было объявлено, что в катастрофе уцелели двое: инженер Александр Сизов и хоккеист Александр Галимов. Сизов поправился и впоследствии устроился работать авиатехником, а вот нападающий «Локомотива» скончался спустя пять дней от серьезных травм и 90-процентных ожогов тела и дыхательных путей…
А ведь единственным переживанием игрока и его товарищей должен был стать грядущий матч с минским «Динамо». «Локомотиву» пророчили лидерство на Кубке Гагарина: на своем последнем предсезоне в Латвии ярославцы не пропустили ни одной шайбы. Вместо триумфального, 7 сентября 2011-го превратилось в траурный день для болельщиков, хоккеистов и всей страны. Как живут родственники погибших спортсменов и что помогает им двигаться дальше?
Продолжая дело мужа
7 сентября в Уфе проходил матч на Кубок открытия Континентальной хоккейной лиги между командами «Салават Юлаев» и «Атлант». На 15-й минуте первого периода игру остановили, и на лед вышел президент КХЛ Александр Медведев с сообщением о гибели ярославского «Локомотива».
«Первое известие, что что-то случилось с самолетом, потом надежда, что все живы — было такое, — вспоминал Медведев, — затем сообщили, что выживших нет, а следом — что двое, включая Галимова, борются за жизнь… Эти перепады от надежды к безысходности… Я посчитал своим долгом выйти к болельщикам и рассказать о произошедшем».
Это был сильная, фанатично преданная своему делу команда. Однако помимо хоккея, у игроков имелись и другие интересы. Для 38-летнего вратаря Александра Вьюхина Кубок мог стать красивым финальным штрихом в карьере. Еще в 2008-м он открыл в Омске ресторан «У Пушкина» и планировал развивать бизнес дальше.
«Я поддерживала эти начинания. Это была подготовка к завершению карьеры, и она удалась, потому что к тому моменту, как Саша подписал очередной контракт с „Локомотивом“, уже пошла прибыль от ресторана, от пивоварни. Можно было спокойно уходить из спорта. Он был очень увлекающийся человек, поэтому заразился этой темой. Думаю, если бы он был жив, то придумал бы что-то еще более интересное. Он ловил новые тенденции и все делал качественно. И Саше приносило удовольствие радовать людей», — делилась вдова Вьюхина Елена.
Жена сожалела лишь об одном: что не могла постоянно находиться рядом с Александром. У супругов подрастали дети, врачи не рекомендовали младшей дочке менять климат, поэтому Елена оставалась в Омске, в то время как муж колесил по стране. С нетерпением женщина ждала, когда семья наконец воссоединится, но катастрофа разрушила все ее надежды.
После гибели Александра Елена продолжила его ресторанный бизнес, хотя перебралась с дочерьми в Петербург: старшая девочка увлеклась изобразительным искусством и планировала поступать в местный вуз. В конечном итоге Лена вернулась в Омск, где открыла Благотворительный фонд имени Александра Вьюхина и активно развивала детский любительский хоккей. Вдова признавалась, что за 11 лет ее жизнь кардинально изменилась: женщина стала более спокойной, прекратила бояться медийности.
«Для меня этот фонд — своеобразный долг перед Сашей, он очень много для меня сделал, ощущение, что до сих пор продолжает обо мне заботиться. Очень мне помог Олег Лобов (совладелец ресторана „У Пушкина“ — прим. „СтарХита“), буквально втащил меня в бизнес, понимая, что если я ничем не буду заниматься, то просто сойду с ума», — отмечала филантроп.
Рухнувшие надежды
Александр Галимов начал заниматься хоккеем благодаря отцу. Вместе родственники ходили на охоту, а в том злосчастном месте, где упал самолет, порой рыбачили. Друг хоккеиста впоследствии говорил, что Александр не умер сразу, а пять дней боролся за жизнь в клинике только потому, что не мог просто уйти, не простившись с папой…
«Я жила надеждой, что мой ребенок сильный, и он выкарабкается, — признавалась мама спортсмена Елена. — Рядом внучка была или бабушка, в общем, одна я не оставалась. Телевизор не включала, так это тяжело тогда было. Все спрашивают, как мы живем… Ну вот так и живем, потому что никто же нас не захоронит живьем, правильно. И потом, живем в память о сыне. И ему бы не понравилось, если бы мы что-то с собой сделали. Да и кто будет за его могилой ухаживать?»
Незадолго до гибели Александр успел публично представить болельщикам и коллегам свою двухлетнюю дочку Кристину, прокатив девочку по ледовой арене под шквал аплодисментов. Теперь наследница хоккеиста может увидеть папу только на фото и видео…
Квартира Галимовых напоминает музей: здесь родители хранят памятные вещи, оставшиеся от сына. В том числе и телефон, который нашли спустя три месяца после катастрофы — как ни странно, мобильный работал. Близкие издали об Александре книгу, собрав на страницах все грамоты, дипломы, фото и статьи о нем: должны же новые поколения спортсменов узнать, каким человеком и игроком был нападающий, который и на льду, и в клинике боролся до самого конца.
Разорванные узы
Ярославцы не забывают Ивана Ткаченко, экс-капитана «Локомотива», который, как выяснилось, тайно перечислял миллионы на благотворительность. Буквально за 15 минут до гибели 31-летний Иван успел перевести 500 тысяч страдающей лейкозом Диане Ибрагимовой. Спортсмен спас девочке жизнь, а вот собственную — не смог…
Хотя в городе Ваню негласно называют святым, его могила постоянно подвергается разорению: то расколют портрет, то вырвут цветы или стащат новогоднюю елку. Не потому что мстят или ненавидят — по словам папы спортсмена, на кладбище орудуют бомжи и пьяницы, которые норовят что-то украсть и перепродать. Впрочем, случаются и приятные открытия. Так, у памятника оставляют букеты те, кому Ткаченко когда-то помог.
Родители Ивана каждую неделю посещали кладбище, но жили не только прошлым, а пытались осуществить мечты наследника. Ткаченко успел открыть собственный бар под названием «Рокс», так что близкие выкупили право аренды у возлюбленной сына Марины, а затем приобрели здание в собственность. Почему же Леонид Владимирович и его супруга Татьяна не скооперировались с гражданской супругой Вани?
Отношения с невесткой испортились почти сразу после смерти Ивана: брат беременной третьим ребенком Марины намекнул, что родителям спортсмена стоит отказаться от доли наследства. Леонид Владимирович мечтал открыть школу имени сына, да и жить на пенсию в шесть тысяч рублей не мог. Увидев по телевизору, как женщину из роддома встречают чужие люди, Ткаченко-старший понял, что в эту семью их с женой больше не пустят никогда.
С тех пор они не видели внучек Сашу и Варю, а с младшим Колей, родившимся через четыре месяца после катастрофы, так и не познакомились. Марина же получила 2/3 наследства и наладила семейную жизнь. «С кем-то живет — не знаю, расписаны или нет. Дочка у нее появилась, Ульяна», — сообщал Ткаченко-старший.
От отчаяния родителей Ивана спасла вера в Бога и спорт — в последние годы супруги начали активно заниматься, чтобы поддерживать здоровье. В честь Ткаченко назвали общеобразовательную, а затем Леонид Владимирович открыл и детскую спортивную школу.
