11 ноября 1936-го в маленьком селе под Витебском в семье военного родился Эдуард Изотов, которому суждено было вписать свое имя в историю советского кино. С детства мальчик грезил о сцене, поэтому после школы смело отправился в Москву, где поступил во ВГИК.
Талантливого и привлекательного выпускника приняли в Театр киноактера, и зрители особенно полюбили спектакли «Целуй меня, Кэт!» и «Горе от ума» с его участием. Со съемками все тоже шло как по маслу: артисту сразу же доверили роль директора Чаликова в драме «В степной тиши», где его партнершей стала Нина Гуляева. В революционной картине «Первые испытания» Изотов блистал вместе с Натальей Кустинской, ну а в «Увольнении на берег» делил площадку с Владимиром Высоцким.
В 28 благодаря роли Ивана в «Морозко» Эдуарда настигла всесоюзная слава, но, как и многих любимцев режиссера сказок Александра Роу, забвение и болезни не заставили себя ждать. Так виновато в падении Изотова некое проклятье или же стечение обстоятельств? 8 марта исполняется 20 лет со смерти артиста, и мы пытаемся разобраться в перипетиях его судьбы.
Романтический герой
Не секрет, что в Изотова влюбились не только тысячи зрительниц, но и 15-летняя Наташа Седых, сыгравшая Настеньку. Эдуард принимал восхищение окружающих с улыбкой, даже не думая пуститься во все тяжкие: еще в 1956-м актер женился на однокурснице Инге Будкевич, а в 1960-м стал папой Вероники Изотовой.
«Он был очень хороший, прекрасно пел, у него был настоящий баритон, как сейчас говорят — в его голосе был секс. Мы познакомились, когда учились во ВГИКе, и уже на втором курсе поженились. Тайно, потому что его родители, а вернее, его мама была против», — делилась Инга в программе «Привет, Андрей!» канала «Россия 1».
Артист не подхватил звездную болезнь, когда в него влюбилось полстраны, а режиссеры завалили предложениями о работе. Вот только приглашали актера на роли все тех же романтических героев, а ему хотелось играть характерных. Так и вышло, что Изотов отказывался от неинтересных персонажей, а на экране появлялся в эпизодах.
В «Огонь, вода и… медные трубы» Эдуард сыграл гармониста, в «Морском характере» — командира Гущина. Значимая роль досталась артисту в «Освобождении», однако ни образ Алексея Береста, ни перевоплощение в капитана Долгова в ленте «За рекой — граница» не помогли перекрыть ассоциации с Иванушкой из «Морозко».
«Семнадцать мгновений весны», «Мимино», «Время желаний» — хотя актер засветился в ряде культовых советских картин, в звезды первого эшелона ему уже было не выбиться. И немалую роль в этом сыграли события в личной жизни Изотова.
Большая любовь и огромное горе
Союз Изотова и Будкевич продержался 24 года, несмотря на частые ссоры, разлуки и сложные отношения Инги со свекровью. Когда в кармане артиста уже лежала повестка в суд на бракоразводный процесс, редактор по монтажу киножурнала «Фитиль» Ирина Ладыженская пригласила Эдуарда на съемки.
За плечами Ирины Борисовны было два развода, да и Изотов успел разочароваться в семейной жизни. Тем не менее скрыть взаимную симпатию не удалось: хотя влюбленные долгое время обращались друг к другу на «вы» и лишь скромно перезванивались, однажды чувства вышли из-под контроля.
«Однажды в моей жизни пошла черная полоса: умерла сестра моего отца, а у моей дочери, которая была в лагере, обнаружили корь. И в день похорон мне звонят из лагеря и спрашивают, куда ее везти. И, просто как в фильме ужасов, я отвечаю: «В крематорий». Когда я приехала вечером домой, на меня напала минута слабости: «Ну за что все это мне одной?..» А в 11 ночи в дверь раздался звонок: на пороге стоял Эдик, который снимался тогда в Узбекистане.
Оказывается, он позвонил в редакцию «Фитиля», где я работала, ему сказали, что у меня горе, и он сразу же прилетел! И вот раздается звонок, я слышу, как он говорит в телефонную трубку: «Я не вернусь три дня, можете снимать меня с роли, эскадрон за мой счет». Тогда я поняла, что это не просто роман», — делилась Ирина.
Семейная лодка пары оказалась настолько крепкой, что не разбилась ни о быт, ни о возможную ревность, что норовила вспыхнуть, когда артист уезжал на гастроли. В 1983-м случилось самое страшное испытание в жизни супругов: их взяли с поличным во время попытки обменять доллары на рубли, что тогда являлось уголовно наказуемым. Актер всего лишь хотел достроить дачу, а в итоге получил трехлетний срок в тюрьме.
Инга Будкевич, которая по-прежнему питала чувства к бывшему мужу, обивала пороги театров, собирая подписи в защиту. Ничего не помогло, и тогда актриса стала организовывать шефские концерты в «Матросской тишине». Спасать Эдуарда Изотова было поздно — что-то в нем навсегда сломалось, ведь выдержать подобную несправедливость и падение кумир публики не сумел…
Череда инсультов и психоневрологическая клиника
Изотов всегда наплевательски относился к своему здоровью, хотя был наследственным гипертоником. После тюрьмы артист и вовсе махнул на себя рукой, и в 1988-м перенес первый инсульт. Вскоре случился и второй приступ…
«10 дней я не давала ему зеркало, потому что лицо было скошено в правую сторону, — вспоминала вторая жена актера. — У меня до сих пор сохранились тетради, в которых я учила его писать. Палочки, буквы, как в первом классе… Но и после второго инсульта Эдик еще играл на сцене — оставляя палочку за кулисами, гастролировал, озвучивал… А вот в 1990‑х инсульты пошли уже чередой — всего было пять. Он не смог больше работать, ушел сам. Однажды забыл на концерте слова песни, и я из-за кулис подсказала текст… „Не хочу быть жалким! Больше на сцену не выйду“, — были его слова».
Актер стремительно угасал, и ему требовались дорогостоящие операции. Выручали супругов племянник Эдуарда Константиновича Борис Хмельницкий, Александр Панкратов-Черный и Сергей Никоненко. Болезнь все равно прогрессировала, и Ирину накрывала безысходность.
«Эдик перестал ходить, не мог говорить, периодически не узнавал самых близких. Я заработала четыре грыжи, таская его в ванную. Он был безумно раздражительным, кричал, но я понимала, что это не он, а его болезнь… Последние полгода он провел в закрытом психоневрологическом пансионате, потому что на дому уже ни одна нянька не справлялась с ним», — признавалась Ладыженская.
8 марта 2003-го артист умер в том самом пансионате от повторного инсульта. Ирина Борисовна продолжила жить воспоминаниями о супруге: монтировала фильмы с ним, собирала дневниковые записи. В глазах общественности она оставалась идеальной женой, однако дочь Изотова имела противоположное мнение.
В 2018-м, когда Ирина Ладыженская скончалась, Вероника Изотова позволила себе высказаться о браке отца. По мнению артистки, именно Ирина настояла на проведении валютной операции и подставила мужчину, спрятав деньги в его сапоге. «Если в этом преступлении копаться, вынимать что-то, то выяснится: он не по своей вине так попался. По глупости, по наивности, жена его подставила. А это выяснилось только на суде», — заключила Вероника в программе «Судьба человека» канала «Россия 1».
Не могла наследница артиста простить Ладыженской и определение папы в психоневрологический пансионат. «Ирина положила его в больницу, где он и умер. Это было ужасно. Зачем? Это вопрос к его жене, она его туда положила. Не знаю почему, она говорила, что боится находиться рядом с ним. Мы его навещали, сестра, племянник. Папа просил забрать его, говорил: „Вы не понимаете, что здесь происходит. Это ужасно, заберите меня отсюда“. Но все решала Ира», — негодовала Вероника.
Как бы там ни было, окружающие сходятся во мнении, что тюремный срок навсегда выбил артиста из колеи, и печальный финал звезды сказок был неотвратим. «Я помню последние его слова, обращенные ко мне, — делилась в свое время Ирина Борисовна. — Я была у него, он сидел в кресле, и я все пыталась докричаться до него: „Эдик, дорогой, Эдюшик, Эд!“ Ответом было абсолютно бессмысленное лицо… И вдруг он ясным голосом говорит: „А как ты будешь жить без меня?“ Я упала на колени перед креслом, но он смотрел уже потухшим взором, и в его глазах читалось: „Кто ты, что ты тут делаешь?“ А когда его не стало, я поняла, что он хотел этим сказать: ушла огромная часть жизни, и жить с этим можно было только потому, что вспоминаешь, какая это была удивительная полоса…»
