25 мая 1949 года в Минске родился Леонид Борткевич, которому суждено было вписать свое имя в историю легендарных «Песняров». С детства он солировал в хоре, однако поступать решил в архитектурный техникум, дабы получить «земную» профессию. Впрочем, от музыки юноша не отказался: в стенах учебного заведения студент стал вокалистом ВИА «Золотые яблоки».
Успешен Борткевич оказался и в выбранной профессии: архитектор устроился в «Белниигипросельстрой», а на основе его дипломного проекта был спроектирован кинотеатр «Октябрь» в Минске. Тем не менее сердце артиста продолжало тянуться к искусству, и в 1970-м он вошел в ВИА «Песняры», где блестяще проявил себя.
Отказаться от группы Леонид решился спустя 10 лет, когда поступил в ГИТИС на режиссерский факультет: учеба занимала много времени и сил, да и от гастролей вокалист подустал. Когда же случилось триумфальное возвращение, и как события в личной жизни повлияли на дальнейшую судьбу музыканта? Обо всем этом — в нашем материале.
Первые чувства
В техникуме я крепко влюбился в сокурсницу по имени Валя, - признавался Борткевич в интервью. - Мы проучились четыре года. А потом наши отношения с Валентиной быстро сошли на нет. А меня захватил водоворот творчества (во время учебы я впервые выступил в самодеятельности), и уже скоро Владимир Мулявин пригласил меня в «Песняры».
С первых же гастролей Леонид вернулся с огромным гонораром в 3900 рублей, в то время как «Волга» стоила четыре тысячи. Мама певца ужаснулась, решив, что сын начал воровать. С трудом вокалист убедил родительницу, что так получают артисты – не все, а только хорошие. В семье вскоре появилась приличная мебель и телевизор «Рубин».
Поклонниц у музыканта было хоть отбавляй, а на концерте в Краснодаре 22-летний артист познакомился с 18-летней Олей Шумаковой. Красавица так очаровала Борткевича, что он пригласил ее в Минск на Новый год.
«В нашей крохотной однушке мама спала в комнате, а я частенько околачивался в прихожей на диване. Короче, в первый раз у нас с Олей все случилось именно на этом диване в вечер ее приезда. Этой же ночью уговорил Олю поехать в колхоз к моему знакомому, чтобы он зарегистрировал наш брак. Бедная мамочка, конечно, оказалась в шоке. Оля в бытовом плане была никакая. Стирать и готовить не умела. Покупала тортики, ими и питалась. А я с гастролей привозил ей бриллианты», - отмечал музыкант.
Молодоженам выделили небольшую двушку, где вскоре они стали жить втроем – на свет появился сын пары Алексей. Супруга оставалась дома с малышом, пока артист пропадал на гастролях. Борткевичу казалось, что все идет гладко, пока приятель не рассказал о романе Ольги с неким летчиком.
«Я и сам изменял Оле с поклонницами. Но это другое, соседи-то об этом не догадывались и не шептались во дворе старухи. Узнав о коварстве жены, ушел в трехдневный загул. Выпивал, куролесил, по голубям на крыше стрелял», - вспоминал Борткевич.
Американский период
Шумакова от измен не открещивалась, но считала причиной распада брака то, что она переросла отношения с Леонидом. Точку в истории поставил Борткевич: Оля вернулась домой с курорта чуть раньше и застала в квартире гимнастку Ольгу Корбут в халате. В неряшливой женщине жена музыканта не узнала звезду спорта, так что сперва возмутилась, на кого ее променял благоверный.
Как выяснилось, еще за год до этой истории Леонид познакомился с гимнасткой в самолете. Во время «загула» Корбут позвонила музыканту и предложила заглянуть в гости. «До этого Корбут сбежала с собственной свадьбы. Она позвонила своей маме и поставила перед фактом, что все-таки выходит замуж, но теперь за «песняра» Борткевича. Наверное, эти телефонные разговоры подслушали спецслужбы, и скоро нам предложили сыграть свадьбу под шефством правительства республики Белоруссия», - рассуждал артист.
Нельзя не упомянуть и еще одну историю, затесавшуюся между двумя браками Борткевича: в 1975-м «Песняров» пригласили в Канны, как и Аллу Пугачеву. Все члены делегации клеились к Примадонне, но она никого не подпустила, а ночью сама пришла в номер к Леониду. «Открываю - стоит в обворожительном пеньюаре из прозрачного шифона, волосы распущены и мягко стелются по телу. Мы провели восхитительную ночь. Наутро даже сфотографировались возле гостиницы. Мы больше не были близки, жизнь закрутила», - рассказывал артист.
Но вернемся к Корбут, которую впоследствии Борткевич называл великой женщиной и своей единственной любовью. Гимнастка и музыкант поженились, и в конце 70-х у них родился сын Ричард. Однако сильные чувства и наличие наследника не гарантировали верности: поклонница по имени Ирина попросила Леонида подарить ей ребенка.
«Так и случилось. В 1981 году она родила сына Лешу. Сейчас это огромный двухметровый мужик. А что касается его мамы Иры, то она вышла замуж за одного московского актера, который внешне очень на меня похож», - рассказывал Борткевич.
В 1989-м супруги перебрались в США, где Ольгу Корбут буквально боготворили. Она была душой компании, ну а Борткевич превратился лишь в приложение к лучшей спортсменке мира, а вместо музыканта вновь стал архитектором. Все решилось, когда в гости к паре прилетел Владимир Мулявин: худрук «Песняров» позвал вокалиста выступить на концерте, и вспомнив былое, наш герой оставил не только Америку, но и жену.
Возвращение
Еще до отъезда в США 34-летний Борткевич познакомился с 15-летней Светланой. Тогда отношения были платоническими, но вернувшись в Минск спустя годы, Леонид тут же связался с девушкой. Вскоре влюбленные съехались, и Света забеременела двойней. Увы, пришлось сделать аборт: пассия принимала сильнодействующие таблетки, еще не зная о положении. «Кстати, с Корбут мы тоже малыша потеряли. Когда у нас уже был Ричард, ждали еще мальчика, но из-за врачебной ошибки он появился на свет мертвым», - откровенничал музыкант.
В 2003-м Владимир Мулявин скончался, и хотя ожидалось, что худруком коллектива теперь станет Борткевич, назначили в итоге Валерия Скорожонка. Тогда Леонид вместе с несколькими участниками создал собственное ответвление «Песняров», в впоследствии не возражал, когда появились и другие составы – мол, все они пропагандируют белорусскую культуру, что важнее всего.
Если в творчество вернулась стабильность, то личная жизнь продолжала бурлить. Отношения со Светланой закончились, а на концерте в Мозыре музыкант встретил 17-летнюю Татьяну Родянко. Через год модель приехала в Минск поступать в институт, и завязался роман, несмотря на 36-летнюю разницу в возрасте.
Татьяна стала последней женой Леонида и подарила ему сына Кристиана. И хотя годами в интервью музыкант утверждал, что счастлив в третьем браке, близкие знали: жили супруги как кошка с собакой. За четыре года до смерти вокалиста союз рухнул, поэтому Борткевич продал дом и перебрался в квартиру в Минске, где коротал последние месяцы один.
Печальный финал
Друзья утверждали, что в последнее время артист не работал, а диабет доставлял ему все новые поводы для беспокойства. Усугублялась ситуация тем, что Леонид пил – не от хорошей жизни, а от ужасного одиночества, ведь навещала его лишь давняя подруга Антонина Саврасова-Абрамова. Женщина сетовала, что брошенный всеми музыкант жил в грязи, с пустыми холодильниками, а при встрече просил сварить каши и налить водки…
Из-за диабета и зависимости серьезно пострадали внутренние органы артиста, и пожертвовать свою почку Леониду была готова его последняя любовница Катя. Однако музыкант не принял этой жертвы и скончался 13 апреля 2021-го от осложнений, связанных с долгой болезнью. Знакомые не сомневались, что сгубили вокалиста, прежде всего, тоска и забвение. «Ему было за 70, а Екатерине — чуть за 30. Поэтому, говорил, жениться не планирует. Хотя ему очень была нужна любовь и забота, особенно в последние месяцы — он был невероятно одиноким», — вздыхала Антонина Саврасова-Абрамова.
И хотя Борткевич был легендой белорусской музыки, достойно похоронить его не смогли: само прощание прошло на высшем уровне, а вот выбор места для упокоения поразил поклонников. Саврасова-Абрамова ужаснулась, увидев, что неогороженная могила музыканта располагается прямо у помойки. «Рядом помойные баки, дорога, обочина. Место не самое лучшее. Оно абсолютно не соответствует уровню „Песняров“. Когда мусоровоз забирает мусор из баков, он заезжает колесами на его могилу», — негодовала приятельница Борткевича.
