Появление сыновей казалось наконец-то примирило возлюбленных. Юлия и Мондезир действительно рассказывали только о семейном счастье и родительских хлопотах. Даже очередная размолвка не производила впечатление серьезной ссоры.
Однако выяснилось, что Ефременкова скрывала истинное положение дел. Сегодня звезда «ДОМа-2» поделилась серией роликов, на которых запечатлены последствия буйных выходок Мондезира. В первом видео Юлия показала, как выглядела квартира после того, как бойфренд начал обливать ее водой в разгар перепалки.
«Это март. Человеку не понравилось, как я с ним говорю. Он перешел на мат, я тоже! И чтобы я закрыла свой рот, он обливал меня холодной водой. На тот момент я еще кормила детей грудью! Вот я в таком состоянии пришла к соседям. Видео снимала для Саши Гозиас. В тот же день она приехала к нам, увидела и услышала Мондезира во всей красе. Была просто в шоке, так как он ей всегда звонил, просил нас помирить, был белым и пушистым, а больной на голову выставлял меня!» — описывала Ефременкова.
На этом 34-летний Мондезир останавливаться не стал. Экс-участник реалити оттаскал невесту за волосы, избил ногами и оставил ссадины на лице. Все из-за того, что Юлия задержалась на деловой встрече, оставив малышей с няней.
«Я вызвала полицию. Сейчас его родственнички опять будут писать, что я сумасшедшая, мол, зачем все выносить на публику. Ну так, родственники, смотрите, какой у вас достойный сын, внук!» — рыдала 36-летняя Ефременкова.
Семейная ссора испугала даже соседей, ведь вопли стали раздаваться на лестничной площадке. Мондезир догнал избранницу, схватил за волосы, выдрав ей несколько локонов и нанес несколько ударов по лицу. Причем все это время мужчина держал одного из близнецов на руках. Следы побоев Юлия зафиксировала на камеру.
«Многие считали, что я дура, что он — любящий отец и мужчина. Мол, как от такого можно уйти?! А я пыталась объяснить, что нет таких женщин, которые бы только что потеряли маму, остались с грудными детьми, захотели бы осознанно прекратить хорошие отношения! Конечно, я понимаю, сама дура. Не надо было прощать, не надо было молчать», — сокрушается Ефременкова.
